Алкоголь и душа - [2]
Алкоголь растворяет материальную иллюзию непреодолимой телесности, которая предопределяет модус существования в дневном сознании. Но при этом в отличие от обычного сна человек сохраняет определенный волевой контроль над физической реальностью, которая теоретически должна проходит различные диссолютивные стадии под наблюдением не заснувшего разума. В этом - смысл магического воздействия алкоголя.
Но для прохождения всех этапов этого пути, этого "плавания", необходимо обладать очень концентрированным вниманием и развитым сознанием. В противном случае растворенная плоть только поднимает тину промежуточного пространства между телом и душой. Она-то и выступает на поверхность в обычных всем знакомых пьяницах, брезжит из них.
Эта промежуточная сфера очень интересна. Ведь именно в ней происходит самое важное событие опьянения. Здесь корабль алкоголя сбивается с курса, попадает в спиралевидный водоворот.
Предсердие
Православная монашеская традиция - в частности, авва Дорофей, а позже все исихасты - дает подробное описание тонкой природы человека. Эта традиция, в отличие от иудаизма и индийской йоги. помещает "зародыш души", "косточку бессмертия" в сердце, а не в основание позвоночника. Это связано с тем, что христианская инициация рассматривает состояние второго этапа посвящения, когда жизненная таинственная сила поднимается от копчика к сердцу. Такая тонкая физиология соответствует в нормальном случае конституции каждого крещенного православного христианина (у католиков и протестантов все иначе, но это отдельный разговор), а этап подъема этой силы относится к предыдущей стадии "оглашенности".
Итак, духовный центр, "истина", полюс находится в центре человека. Можно отождествить картину исламского круга - шариат, тарикат, хакикат или окружность, луч, центр - с устройством человеческого организма. Кожа "кожаные ризы", оболочка, "эпидермический плащ" - окружность. Тактильность основной "земной" компонент бодрственного восприятия. Сердце - центр, полюс. А между ними находятся телесные слои и внутренние органы. Кстати, именно у аввы Дорофея приводится символ круга, луча и окружности, применительно к устройству реальности. Такая же фигура - с некоторыми важнейшими историко-мистическими деталями - открывает рукопись протопопа Аввакума.
Важнейшую роль играет в тонкой физиологии играет предсердие. Оно символизируется "змеем, свернувшимся вокруг сердца", "древнем драконом, стерегущим сокровище". Сердце - душа. Предсердие - то, пространство, которое препятствует входу.
На основании этой картины учителя Умного Делания предостерегали от "развития жидкости предсердия". От этой причины происходили два эксцесса - ярость и похоть. Ярость - мужское, огненное начало. Похоть - женское, влажное. Сокровенный свет души прячется за оболочкой змеиного предсердия. И если операция вхождения внутрь произведена не аккуратно, ложные силы захлестывают личность практиканта. Опыт срывается.
Очень показательно это упоминание двух проявлений предсердия - ярости и похоти. Дело в том, что в индуистском учении Санкхья "тонкое тело" человека, "душа" называется иначе - "телом наслаждений", "сукшма шарира". Это, что касается "похоти". Вместе с тем оно описывается как "огненная колесница" и имеет второе сходное название "линга шарира" - "тело фаллоса". Это "яростный", "мужской" аспект. Научно настроенные индусы описывали те же явления, что и православные акты, только во внеморальном, строго констатационном ключе.
В любом случае, смысл строго совпадает. - Предсердие - оболочка души, и экспансия энергий души вовне - в область предсердия - порождает всплески мускулинной агрессивности женского эротизма.
Идущий путем алкоголя движется в обратном направлении. Он приближается к центру извне, но затронув источник своей жизни - сердце-душу - он производит сходный эффект - разлитие сердечной субстанции в "зоне змея". Дремлющий Дракон пробуждается, набрасывается на замеченного пришельца и поглощает его. Вот перед нами бессмысленное (иногда блюющее) нечленораздельное существо с всполохами желания и мутью агрессии.
Слабые же просто стонут и пускают слюни. Но змей безжалостен, слабых он делает рабами. И тогда никакая закодированность не поможет.
Национальные модели пьянства
Естественно, по-настоящему инициатические алкогольные ритуалы сегодня не существуют. Лишь изредка в отчаянно революционном порыве отдельные великие люди пытаются восстановить таинство в его магическом измерении. Таков Евгений Головин, "адмирал", бессменный капитан инициатического "Bateau Ivre" в центре Евразии. К герметику Рабле возводил "метафизику" своего пьянства прекрасный Ги Дебор. Французский алхимик Клод д'Иже следует по влажному в том же "философском море". Но это "высшие неизвестные", дорогостоящие исключения. Большинство пьет в безысходно профаническом режиме. НО и здесь можно выстроить иерархию.
Наиболее приближены к сакральному алкоголизму архаические народы - автохтоны Сибири, американские индейцы, чукчи, эскимосы и т.д. Здесь еще сохранены мистические инициатические фрагменты опыта опьянения. Любой понимает, что "огненная вода" - лишь недорогое путешествие по ту сторону, разновидность "шаманского транса". Более всех закладывают, естественно, сами шаманы. Но "огненная вода" внесла некоторый элемент "демократии" и поэтому следовать за шаманами могут и все остальные. Чистоты опыту это не прибавляет, но все же сам факт пристрастия архаиков к спиртному надо понимать как исключительно положительный фактор. - Ностальгия по полной многомерной реальности - в этом иссушенном, выхолощенном, механическом, картезианско-рыночном концлагере свидетельствует о духовном здоровье, а не о генетическом вырождении. Алкоголь во многом полезен, он способствует очищению организма от накопления темных осадков предсердия. Это экзорцистская терапия. Вудуисты много могли бы рассказать о замечательных целебных результатах пьянок.
Книга является первым русскоязычным учебным пособием по геополитике. В ней систематически и подробно изложены основы геополитики как науки, ее теория, история. Охватывается широкий спектр геополитических школ и воззрений и актуальные проблемы. Впервые формулируется геополитическая доктрина России. Незаменимый справочник для всех тех, кто принимает решения в важнейших сферах российской политической жизни - для политиков, предпринимателей, экономистов, банкиров, дипломатов, аналитиков, политологов и т. д.
Война против России – не сиюминутное историческое явление, возникающее в определенные периоды, но перманентное состояние нашего главного геополитического и онтологического врага – Запада, вся логика развития которого строится на сдерживании нашей страны или попытках покончить с Россией как цивилизационным явлением.На противостоянии России и Запада строится диалектика всей истории Европы с момента возникновения нашей государственности как таковой, будь то Русь Рюриковичей, романовская Россия, Советский Союз или неолиберальная РФ.
Данная книга является первой попыткой проанализировать конспирологию как социальное и культурное явление, как концептуальный синдром постмодерна.Автор не ставит своей задачей дать исчерпывающую картину всех версий конспирологии, их бесчисленное число, и они постоянно растут. Цель была в том, чтобы описать некоторые закономерности конспирологического сознания, если угодно, его парадигмальные особенности, и проследить логику наиболее типичных, ярких и показательных конспирологических теорий. Описание и разбор различных версий «теории заговора», подчас весьма необычных и странных, служат наглядной иллюстрацией к данному исследованию, делают его не сухой социологической и философской аналитикой, но и занимательным (как мы надеемся) чтением.
В книге известного российского философа, политолога и публициста А.Г.Дугина «Философия войны» рассказывается о феномене боя, ненависти, силового столкновения регулярных и партизанских частей, о происхождении и становлении воинской касты с древнейших времен до наших дней. Анализ изначальных мифов человеческой цивилизации соседствуете проектами ультрасовременной модернизации Вооруженных Сил России в неразрывном единстве духа и стиля. Особое внимание уделено проблеме терроризма. В книге дан очерк новой доктрины Вооруженных Сил Евразии, способных адекватно ответить на вызовы глобального мира и провокации атлантистских стратегов, приговоривших нашу Родину к расчленению и небытию.Книга предназначена для широкого круга читателей, военных аналитиков, политологов, историков и специалистов военного дела.
Придя к власти, президент Путин совершил подвиги, достойные Геракла, — предотвратил распад России, замирил Кавказ, обезглавил «пятую колонну», «равноудалил» олигархов, прекратил «пресмыкаться перед Западом». Все эти исторические шаги он предпринял в первые два года своего президентства. Но потом его активность пошла на спад, а «путинский прорыв» сменился новым застоем. Очень много сделав для России, Путин еще больше не сделал.Почему президент упустил уникальный исторический шанс стать спасителем Отечества и навсегда вписать свое имя в историю? Как из великого государственного деятеля превратился в ординарного чиновника, которых пруд пруди? Что помешало ему отказаться от проклятого ельцинского наследия и разорвать «либеральную» удавку на горле страны? Почему эпоха великих надежд обернулась очередным разочарованием? И есть ли шанс, что, переизбравшись на третий срок, он вернет себя прежнего — того Путина, что выполнит свое историческое предназначение, став собирателем новой Евразийской Империи?».
Книга известного лидера Евразийского движения разъясняет принципы и основания Четвертой политической теории, отвечающей на вызовы Постмодерна и приходящей на смену главным идеологиям XX века.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.