Алия 70-х... - [37]

— Как вы восприняли израильскую природу, так непохожую на любимую вами русскую?

Дело в том, что когда мы собирались ехать в Израиль, нас очень пугали. Говорили, что это восток, пустыня, верблюды и бедуины. И выглядело это страшноватой экзотикой, к которой мы совершенно не привыкли. Кто его знает, как будешь чувствовать себя в пустыне? А вышло так. Когда я первый раз ехала из Тель-Авива в Иерусалим, то при подъезде к Иерусалиму испытала настоящее потрясение от сосновых лесов на Иудейских горах, от хвойного благоухания этих лесов, от сохранившихся на горах террас древних земледельческих участков. Вообще в природе страны на каждом шагу чувствуется присутствие человека, причем часто человека глубоких доисторических времен. Идешь где-нибудь у подножья горы Кармель — пещера. И совершенно явно эта пещера когда-то была обитаема. Кроме всего здесь просто много красивых мест. Возьмите хотя бы Хайфу, в которой мы живем — это удивительное сочетание гор, зелени, моря и светлых домов.

— Как вы себя чувствуете в израильском климате?

— Мне кажется, что в Израиле прекрасный климат. Здесь есть 2-3 тяжелых месяца, когда очень жарко. Но остальные 9 месяцев я чувствую себя прекрасно, особенно весной. Весна здесь очень хороша: цветут деревья, необычайные кусты, одни цветы распускаются вслед за другими — и все это длится несколько месяцев подряд. Не устаешь любоваться, проходя по улицам. Если же говорить об этих самых тяжелых месяцах, то к ним можно привыкнуть, вжиться и не воспринимать их «враждебно». Ну попотеешь некоторое время — не так страшно. В целом я не считаю, что в израильском климате есть что-то невыносимое для человека.

— Лера, разрешите задать один профессиональный вопрос. Бываете ли вы на выставках израильских художников и считаете ли, что можно говорить о традициях национальной художественной школы?

— Если говорить об изобразительном искусстве, то в Израиле так же, как и в других европейских странах есть художники и разных поколений, и разных направлений. Старшее поколение для многих кажется уже почти классикой. Такой художник как Рувен Рубен создает то, что можно назвать до известной степени современной национальной еврейской школой в живописи. Я уже видела целый ряд молодых художников, в творчестве которых чувствуется влияние Рувена Рубена, даже если они и не были его прямыми учениками. Есть и очень молодые художники течения «авангард». Они экспериментируют, иногда более удачно, иногда менее, иной раз просто смешно и нелепо. И даже если их работы не всегда бывают удачными, то подобные дерзания, такие всплески индивидуальности и закономерны, и свидетельствуют о свободе в творческих поисках, что само по себе мне представляется важным.

— Возвращаясь к вашей судьбе, хочу спросить, не думали ли вы когда-нибудь уехать из Израиля?

— Был момент душевного кризиса, когда такая мысль появлялась. Это совпало с тем, что наши близкие друзья решили уехать в Америку по своим достаточно сложным причинам. И в момент собственного кризиса разлука с друзьями казалась мне трагедией. Но потом я стала думать, что опять попаду в незнакомую языковую среду, к которой нужно будет привыкать. И может случиться, что мы с друзьями окажемся в разных концах той же Америки. И кроме того, уехать отсюда — это просто сменить одни проблемы на другие, может быть еще более сложные. И я поняла, нельзя уезжать вслед за друзьями, нельзя поддаваться эпидемии, потому что проблема каждой семьи это индивидуальная проблема именно этой семьи. А так как мой муж никогда не хотел уезжать, то мы вместе решили, что уезжать не будем.

— Можете ли вы теперь, после четырех лет жизни в Израиле, сказать, что эта страна — ваша?

— Да, сейчас я могу так сказать. Мне очень важно все, что здесь происходит. Прошел кризис, появились какие-то планы и перспективы, и думаем мы сейчас о будущем, органически связанным с этой страной.

*****

Свиденская Галина, актриса.

Свиденский Борис, актер, режиссер.

Дочь Лена, школьница.

Приехали из Москвы в 1972 г. Живут в Тель-Авиве.

Я БЫЛА ДАЛЕКА ОТ ВСЕГО, ЧТО НАЗЫВАЕТСЯ ЕВРЕЙСТВОМ...

С выражениями «еврейское самосознание», «историческая родина» — я познакомилась только здесь. Я их даже не очень слышала в России. А, услышав, не особенно обращала на них внимание. Я была далека от всего, что называется еврейством, хотя и жила в еврейской, мещанской семье, в которой мама и тетка говорили на идиш. А тому, что меня дразнили, обзывали, я не придавала значения: это было одной из идиотских глупостей той страны, в которой я родилась и выросла. Мне было плохо не потому, что я еврейка, а потому, что я хотела остаться собой. Было плохо и другим людям, рядом со мной. Я не люблю лозунговые выражения, вроде «еврейское самосознание» — я мало верю и верила в них. Я знала и знаю людей, которым приписывают это «еврейское самосознание», а оно в них никогда не проснулось бы, предложи им другие условия жизни: не уволь его с работы, не скажи в очереди, что он «жид»... — он никогда бы и не знал, что такое «еврейское самосознание».., не напомни ему извне, что он еврей. Но я знаю и людей, которые были при зарплатах и должностях, а приехали. Наверно, потому что в душе что-то горело. Таких мало.