Алиса в Стране Советов - [91]

На слове «тишина» в кабинет боком вползла секретарша и подала на стол две чашечки — чёрный и с молоком. Разбавленную полковник тотчас к рукам прибрал и отхлебнул из неё, Ивана задоря:

— Подкрепитесь, не помешает!

Иван пригубил, стукнул чашкой о блюдечко и без особой надежды спросил:

— Вы не позволите мне позвонить адвокату?

— Позволю, — без колебаний согласился полковник. — Почему бы и нет? Вы пейте, пейте, пока горячий.

Но Иван уже завладел аппаратом и накрутил номер Буре.

— Не откажите в любезности позвать к телефону Каллистрата Аркадьевича, — проговорил он порывисто.

— Каллистрат Аркадьевич в запое, — певуче откликнулся детский голос.

— То есть как это!?? — растерялся Иван.

— Вы что, иностранец? — подивился ребёночек.

— Да… в своем роде, — упавшим голосом признался Иван, отпал на спинку стула и, чтобы в горле комок растворить, допил до конца чашечку.

— Ну вот и консенсус, — одобрил расслабленного Ивана Дорофей Игнатьевич. — И тебе хорошо, и мне хорошо, и всем хорошо, если нам хор-рошо!

И вспыхнула, раскололась лампочка. Лицо Феликса Эдмундовича обезумело, сделалось, как у царя опричников, ласкавшего ещё живую голову сына. Полковник расплылся, утратил человеческое обличье, и над Иваном нависли какие-то двое в бурках, и один из них, в южных очках, показал открытку с курортными кипарисами.

«Там море чёрное, песок и пляж. — Заворковал он настырно, привязчиво. — И близко, и добровольно».

Потом бибикнул капризно автомобиль, распахнулись ворота, человек в белом простёр гостеприимно руки и радостно подкудахтал:

«И жизнь привольная чарует нас… и добровольно, главное — добровольно».

(Конец книги первой)