Алиса в Итакдалии - [7]

Видите ли, преуспеть на Сдаче было ее единственной возможностью выбраться из города.

* * *

Когда Алиса вернулась, мама ждала ее во дворе. Янтарные глаза, ярко выделявшиеся на фоне шоколадной кожи, сузились при виде девочки. Мама стояла, подбоченившись и держа в одной руке корзину. Как и Алиса, она носила ворох юбок – но предпочитала скромные, немаркие цвета и простой покрой. За пояс была заправлена кофта с длинными рукавами, которые мягкими складками ниспадали с локтей. Юбки Алисы, напротив, вздувались колоколом от нашитых на них бусин, бисера и блесток; те густо усеивали ткань, складываясь в причудливые узоры.

Если на юбке не было ни одной, хотя бы самой маленькой вышивки, Алиса ее просто не признавала.

Приближаясь к матери, девочка вглядывалась в ее лицо, окаймленное травянисто-зелеными кудрями, и думала, что сама она с каждым днем становится только милее и прелестнее. Порой взгляд на маму заставлял Алису скучать по отцу особенно сильно. Если бы он знал, какая красота ждет его дома, то не затягивал бы с возвращением.

Когда Алиса подошла к матери, взгляд той смягчился, и она, опустив корзину на землю, протянула дочери руку. Алиса приняла ее, и они молча направились к своему четырехкомнатному домику, отделанному в медовых и каменистых тонах. Комната, чтобы есть; комната, чтобы сидеть; комната для мамы и комната для Алисы и тройняшек. Слишком тесно для пятерых – но лучшего судьба предложить им не могла.

Глиняная кровля задыхалась в объятиях ползучего плюща, который сплелся с ней так тесно, что теперь его нельзя было отстричь и садовыми ножницами. Несколько побегов нахально свешивались с крыши, и мама отвела одну лозу в сторону, чтобы они могли пройти в открытую парадную дверь.

В доме царила тишина. Братья еще были в школе.

В кухне мать указала Алисе на пустой стул. Стоило той усесться, как мама заняла стул рядом и смерила дочь взглядом таким свирепым, что Алиса содрогнулась. До этой секунды она и не представляла, какие у нее проблемы! Сердце девочки ухнуло в пятки, подпрыгнуло и вернулось на место, стукнувшись о ребра. Алиса сжала кулаки и, несмотря на краткий приступ паники, задумалась, что они будут есть на полуденник.

Мама вздохнула.

– Утром приходила миссис Ньюбэнкс.

«Дурацкая миссис Ньюбэнкс!» – чуть не закричала Алиса.

– Она сказала, что Оливер пытался с тобой связаться. Думаю, ты его помнишь.

Тишина в ответ.

– Алиса, – продолжила мать уже мягче, отводя взгляд. – Оливер прошел Сдачу в прошлом году. Сейчас ему тринадцать.

Это Алиса тоже знала.

Оливер был на год старше, так что они не должны были учиться вместе. Но он потерял год, когда ухаживал за мистером Ньюбэнксом, которого скосила лихолёдка, и в итоге оказался в ее классе. Дурацкий больной мистер Ньюбэнкс разрушил всю ее дурацкую жизнь. У дурацкой миссис Ньюбэнкс родился такой же дурацкий сынок. Дурацкие Ньюбэнксы побили все рекорды дурацкости за последние тридцать лет.

Алисе не было никакого дела до Сдачи Оливера. Да и кому было? Уж точно не ей. Если ей и следовало о ком-то беспокоиться, так только о себе.

Завтра вся ее жизнь переменится.

Алиса твердо в это верила.

Девочка скрестила руки на груди. Снова их опустила.

– Не понимаю, зачем мы ведем этот разговор, – наконец сказала она. – Я ради Оливера Ньюбэнкса и пальцами не щелкну. Может подавиться жабой.

Мама с трудом сдержала улыбку и поднялась, чтобы поставить кастрюлю на огонь.

– Разве тебе не любопытно, – спросила она, не оборачиваясь, – какое задание ему дали?

– Нет. – Алиса принялась отодвигать стул, чтобы уйти, и деревянные ножки противно заскрипели по деревянному полу.

– Алиса, сядь. – В голосе матери больше не слышалось и намека на мягкость.

Девочка обернулась в дверях и сжала кулаки.

– Нет.

– Алиса Алексис Квинсмедоу, ты немедленно сядешь на место!

– Нет.

– Алиса…

Она бросилась бежать.

Прочь из дверей, вдоль по дорожке, через луг и поле, мимо пруда, через мост, по холму – и вверх, вверх, вверх по самому высокому дереву в Ференвуде. Там Алиса с бешено колотящимся сердцем уселась на самую высокую ветку и решила, что не слезет, пока не умрет.

Или пока не заскучает.

Что бы ни случилось первым.

* * *

Никто не стал ее искать.

Да Алиса и не ждала, что кто-нибудь станет. Уж точно не мать – и не тройняшки, которым в десять лет было интереснее делать рогатки из носков, чем раздумывать, куда пропадает на целый день их сестра.

Она и в самом деле была неуместной.

В глубине души Алиса надеялась, что на ее поиски отправят спасательный отряд. Может, горожане объединятся в знак поддержки самой уродливой девочки в Ференвуде.

В глубине души Алиса надеялась, что мама хотя бы забеспокоится.

Но та уже привыкла, что дочь постоянно засыпает в разнообразных лесах, лугах, оврагах и сараях – и с ней никогда ничего не случается. На самом деле, она наверняка вздохнула с облегчением, поняв, что не увидит Алису до завтра. Правда, ференики она тогда тоже не увидит – но вчера Алиса насобирала ее достаточно, чтобы сегодня устроить выходной. Или истерику.

Девочка вздохнула.

С каждым годом она все отчетливее уясняла, как утомительно человеческое бытие.

Алиса свесила ноги с ветки и подалась вперед, вслушиваясь, вглядываясь, впитывая в себя мир. Отсюда ей был виден весь Ференвуд: холмы, луга, поля и покрывавшие их бесконечные переливы цвета. Красный и синий; охра и лазурь; зеленый и розовый; аквамариновый и персиковый; желтый, оранжевый, мандариновый, фиалковый… У каждого цвета был свой вкус, сердцебиение, жизнь. Алиса сделала глубокий вдох, вбирая ее в себя.