Алина в Стране Чудес - [8]

— Утоли голод, лесная гостья!

Я увидела уютный чурбачок, призывно белеющий чистым светлым деревом, и не стала требовать салфетку и столовый прибор. Взяла блюдо из могучей лапы хозяина этой харчевни "Трёх гигантских пескарей" (если крыша крыта всё-таки рыбьей чешуёй) и уселась на импровизированную табуретку — нормально, как в ресторанчике типа "охотничий домик".

— Возьми, — услышала я. — Я заметил, что у тебя нет кинжала. — Лесник протянул мне короткий нож с широким лезвием — у него тут что, целый арсенал холодного оружия? — и я окончательно успокоилась — ну не будет злодей, затаивший недобрые мысли, своими руками вооружать свою жертву.

Мясо — м-м-м… В другой ситуации я предпочла бы ветчинку в вакуумной упаковке и мягкую белую булочку в полиэтилене, но здесь этот кусок с хрустящей корочкой был выше всяких похвал. И здоровенный шмат чёрного хлеба пришёлся в пандан — не кренделем же заедать первобытную пищу! Немножко непривычно было кромсать мясо без помощи вилки, но это уже несущественно — ножичек хозяйский мог поспорить остротой с "жиллетом". Я чуть не урчала, пожирая эту вкуснятину прямо с ножа, а лесник тем временем принёс мне мех. "Вино?" — подумала я и не ошиблась. А чего тут ошибаться? Это только дебилка могла подумать, что в мире фэнтези её будут угощать "пепси-колой" или "клинским", а я, как уже неоднократно упоминалось, девочка умненькая.

Вино тоже оказалось выше всяких похвал — с привкусом земляники. Градусов в нём было немного, так что мне этот алкоголь — тьфу и не заметить. "О, заодно и похмелилась…" — мелькнуло у меня в голове. Эта мысль показалась мне идиотской — не вязалась она с этим небом, рекой, степью, лесом, да и самим этим увальнем с румянцем во всю щёку. Так не пойдёт — королева я будущая или так, собачонка приблудная? А лесник сидел напротив, по другую сторону костра, и смотрел на меня как сердобольная старушка на помоечную кошку, жадно пожирающую принесённые бабулькой корюшковые головы. И эта аналогия мне тоже не понравилась.

— Благодарю почтенного хозяина за угощенье, — проворковала я, возвращая леснику нож и пустую тарелку (мех я положила рядышком — вино мне понравилось). В магических мирах надо изъясняться на местной фене — сленг моего круга тут не катит. — Дозволено ли мне будет узнать твоё имя?

— Меня зовут Причесах, — не стал запираться он. — А как зовут мою лесную гостью?

Только тут я сообразила, что, похоже, нарушила местный этикет — уселась жрать не представившись, а хозяин терпеливо ждал, пока я не сделаю это первой или не спрошу его имени. Мне-то эти реверансы пох, у нас и в койку залезают не познакомившись — на секс это как-то не влияет, — но в чужом монастыре надо соблюдать его устав (так написано в Библии). Однако тут же я подумала, что Алина — хотя мне вообще-то моё имя нравится — это слишком просто для будущей повелительницы этого мира. И я ляпнула первое, что пришло в голову:

— Меня зовут Активиа от Данон ("О, господи, реклама — смерть моя…").

Эффект был потрясным.

— Так ты из славного клана Отданонов! — с нескрываемым уважением пробасил он, и его округлившиеся глаза сделались похожими на два небольших озерца. — Это высокая честь для скромного стража Рощи Порталов!

"Угу, — хмыкнула я про себя, — знал бы ты, непричесаханный, какая высочайшая честь тебе выпала на самом деле! Ничего, придёт время — узнаешь". Однако я только кивнула в ответ величаво-снисходительно, на секунду пожалев, что одета по разгульно-походному, а не в бархатное длинное платье, плотно забронированное килограммом-другим драгоценностей. Встречают-то по одёжке (пусть даже провожают иногда без неё).

— Все жители Полуденной стороны следят за борьбой, — продолжал витийствовать Причесах, — которую ведут отважные Отданоны против полчищ злобного чародея Вам-Кир-Дыка. И великий Шумву-шах поведёт свои войска на помощь осаждённым крепостям гордых Отданонов, как только найдёт себе новую супругу, достойную воссесть рядом с ним на яшмовом троне. А чья ты дочь, прекрасная Активиа? Не князя ли…

— Стоп, дядя, — перебила я его, уловив ключевые слова "супруга" и "трон", — давай-ка перезагрузим расклад. Я немного не в курсе ваших текущих разборок. Дело в том, — быстро поправилась я, заметив недоумение в синих глазах лесника, — что этот, как его, злостный Вам-Кир-Дык пустил в ход магию массового поражения, и я как бы того, то есть местами не очень всё помню — в смысле что, где, когда. Обрисуй мне, пожалуйста, ситуацию, славный Причесах, — конспективно, в общих чертах.

Он был прост и доверчив, этот парень с фигурой громилы и лицом ребёнка — тоже мне, страж называется… Или они здесь все такие? Повесь-ка я любому гаишнику Питера на уши лапшу, что я типа дочка крутого газпромовского туза, слегка повредившаяся умом после дорожно-транспортного происшествия, — ага, так он мне и поверит! А Причесах принял мою легенду без сомнений и колебаний, и даже документов не спросил. В общем, через полчаса я уже знала всё — ну, если и не всё, то вполне достаточно, — о мире, в котором я очутилась, о его действующих лицах и о расстановке фишек.

Мир как мир — возьмите любую книжку фэнтези, там на внутренней стороне обложки карты частенько рисуют (если у автора хватило тямы не ограничивать свой авторский мир одной отдельно взятой деревней или посёлком городского типа). Один-разъединственный материк приличных размеров — Причесах сказал, что караваны пересекают его за год пути. Сколько это в километрах — не знаю, потому что не знаю, с какой скоростью шагает караван вьючных верблюдов (или на чём тут у них грузы возят?). Вокруг континента, как водится, океан с морскими чудовищами и островами, населёнными в основном малосимпатичными личностями с криминальными наклонностями. Что за горизонтом — неизвестно, ещё ни один смельчак из дальнего плавания на край земли не возвращался (ну, это как положено). Все события жизни протекают на этом материке, аккуратно разделённом на две половины — на Полуденную сторону и, соответственно, Полуночную. Полуденной стороной правит очень добрый король Шумву-шах (интересно, если он такой добрый, то куда делась его жена?), Полуночной — нехороший колдун Вам-Кир-Дык, одержимый манией власти над миром. Короче, классика.