Алиби для великой певицы - [19]
Он понял, что прежняя жизнь никогда не вернется. Война против большевизма проиграна. Красные победили — и победили навсегда. Надо думать о себе.
Ему было всего двадцать четыре года, из них почти пять лет он воевал.
Так что же делать? Оставаться в Польше, где он никому не нужен, просидеть всю жизнь техником в конторе на копеечном жаловании? Польское правительство думало только о том, как избавиться от бывших солдат Добровольческой армии. Маршал Юзеф Пилсудский может вообще выслать всех солдат и офицеров из Польши в Советскую Россию — такие слухи ходили среди бывших добровольцев. И тогда что?
Ковальский решился и пошел в российское полпредство. Минут сорок он сидел в приемной под надзором бди тельного дежурного. Потом его провели в соседнюю комнату, где с ним два часа разговаривал сотрудник полномочного представительства, который, как понял Ковальский, представлял в Польше Государственное политическое управление.
Очень молодой, но уже лысоватый чекист-дипломат допрашивал Ковальского сначала с видимым презрением, но постепенно смягчился:
— Что же вы так поздно прозрели? Что вас удерживало у белых?
— Боялся ЧК, — стараясь убедить чекиста в своей искренности, ответил Ковальский, — как все кадровые офицеры. Я старый корниловец, пионер Добрармии. Понимал, что за это меня по головке не погладят. Но идейным добровольцем я никогда не был, мной двигала инерция. Раз офицер, значит, идешь в Добрармию. Я быстро понял полный развал и безыдейность белого движения и старался доказать свою лояльность большевикам.
— Каким, интересно, способом?
— Когда Полтаву заняли части Добровольческой армии, ко мне как к коменданту станции привели коммунистов-чекистов, арестованных на территории станции. Я их узнал. Это были железнодорожники, сослуживцы отца. Вместо того, чтобы вызвать конвой, я пригласил их к себе в вагон и сказал: «Иду на станцию, через три минуты вернусь, и тогда мы с вами посчитаемся». Уходя, запер все двери, кроме той, что выходила в сторону мастерских. Вернувшись, я, естественно, моих арестантов не застал.
— Кто может подтвердить этот эпизод?
— Те трое, кого я отпустил в Полтаве. Уверен, они и сейчас служат в городе. Второй раз я помог Красной Армии, когда устроил перекос паровоза на поворотном кругу в Кременчуге во время переброски казачьей дивизии Шкуро из Днетропетровска в Харьков. Красные прорвались у Купянска, а я задержал шкуровцев на сутки.
— Да, заслуги у вас серьезные, — ухмыльнувшись, сказал чекист из полпредства, который не верил ни единому слову Ковальского. — Мы ваши рассказы проверим, есть у нас такая возможность. По скажу вам сразу: все это теперь никакого значения не имеет. Будете нам служить честно, простим. Но если попробуете с нами крутить, если вас подослали ваши бывшие товарищи по Добрармии или польская контрразведка, то мы это быстро выясним. И в таком случае я вам не завидую.
Больше Ковальского в полпредство не пускали. С сотрудником полпредства они встречались в городе, на конспиративной квартире, снятой советской разведкой.
Квартира принадлежала глухому старичку, который открывал Ковальскому дверь, провожал его в комнату, а сам отправлялся по магазинам. Он возвращался ровно через сорок минут, чтобы проводить Ковальского.
В комнате, заставленной рухлядью, в единственном приличном кресле сидел сотрудник полпредства, который заставлял Ковальского писать донесения, давал новые задания и немного денег. Большевистская разведка была скуповата с Ковальским.
Он должен был сообщать, чем занимаются бывшие добровольцы, томившиеся в Польше. Москву в первую очередь интересовали те, кто намеревался и дальше сражаться с советской властью, и те, кто ради этого соглашался сотрудничать с польской разведкой.
Ковальский для вида продолжал служить в конторе, но большую часть времени проводил в тех местах, где встречались бывшие русские офицеры, дотошно выспрашивая их о жизни и планах на будущее.
Через два года Ковальскому разрешили вернуться в Советскую Россию. В апреле 1923 года он уже был на родине. Его сразу призвали в Красную Армию — по специальности, в органы военных сообщений. Затем перевели в 49-й дивизион войск ГПУ. Потом разрешили демобилизоваться и поселиться в Харькове.
Ковальский стал работать бухгалтером и одновременно — секретным сотрудником Государственного политического управления Украины. Вторая, тайная, служба давала дополнительные деньги и некое чувство уверенности.
Петр Георгиевич Ковальский понял, что никто и никогда не забудет, что он — бывший офицер и, следователь но, политически сомнительный элемент. Он читал в газетах, как Государственное политическое управление находит бывших офицеров, пытавшихся скрыть свое прошлое, замаскироваться, и подвергает их репрессиям. Ковальский надеялся на то, что иностранный отдел не даст его в обиду, защитит от чекистов из секретно-политического отдела.
Пятого числа Скоблин приехал к Ковальскому. Встретились внизу, в холле гостиницы, снова обнялись. По генерал был не один, как рассчитывал Ковальский, а с женой, которая Скоблина от себя не отпускала. Боялась, что Ковальский украдет ее ненаглядного мужа?
Россия всегда играла ключевую роль на международной арене. Но внешняя политика государства, как правило, является отражением происходящих в нем внутренних процессов. Со сменой правителей менялся и политический курс нашей страны, что влекло за собой кардинальные перемены во внешнеполитическом ведомстве. Это проявлялось как в назначении нового министра, так и в смене приоритетов в работе. Требовались другие, более гибкие дипломатические подходы к решению мировых проблем. В данной книге автор показывает историю развития дипломатии с начала 50-х годов до наших дней, причем не только с позиции самих работников российского МИДа, но и с позиции их зарубежных коллег.
Еврейское государство было создано не Соединенными Штатами, а Советским Союзом. Израиль бы никогда не появился, если бы этого не захотел Сталин, в ту пору — лучший друг сионистов. Израиль бы не выжил, если бы Сталин не снабдил его оружием и солдатами в ту пору, когда американские политики менее всего желали появления еврейского государства.Но ради чего он это сделал? Какие тайные интересы связывал с Ближним Востоком? Почему так быстро переменился к Израилю? И главный вопрос: что принесло нашей стране сближение с арабским миром? Рассекреченные документы Министерства иностранных дел позволяют понять скрытые мотивы советской дипломатии на Ближнем Востоке.
Вот уже столетие мы пытаемся понять, почему произошла Великая русская революция. Предательство? Заговор? Влияние темных сил? Чужие деньги? Был ли Ленин немецким шпионом, а Троцкий – американским? И почему император Николай II сразу не подавил восстание, не расстрелял бунтовщиков, вышедших на улицы Петрограда? Как ни странно это звучит, но глубинные причины, пружины и весь ход революции остаются непонятными и не понятыми. В своей новой книге Л. Млечин рассказывает о том, как развивались события 1917 года, изменившего судьбу России, – от убийства Григория Распутина до разгона Учредительного собрания, рисует портреты ключевых фигур русской революции, которые предстают в новом свете.
С именем Леонида Ильича Брежнева связана целая эпоха в истории Советского государства. Общество, уставшее от волюнтаризма H. С. Хрущева, встретило его приход к власти с надеждой. Новый лидер имел большой опыт, участвовал в Великой Отечественной войне, входил при Сталине в состав руководства страны. И действительно, при Брежневе оборонное могущество и авторитет СССР обеспечили стабильность и равновесие сил в мире, стали препятствием на пути США к геополитическому господству. Советские граждане почувствовали уверенность в завтрашнем дне.
В переходную эпоху общество отчаянно ищет точку опоры. При Горбачеве бунтовали против власти, при Ельцине ждали от власти защиты. С появлением на политической авансцене Владимира Путина люди связывали надежду на стабильность и спокойствие.Новая книга Леонида Млечина — не только биография Владимира Путина, но и попытка разобраться в том, как изменилась Россия за последние годы. История страны не заканчивается на президентских выборах 2012 года. Нас подстерегает экономический кризис, Россия находится перед серьезными социальными вызовами.
Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем большевики создавали для того, чтобы справиться с армией чиновников, которые бойкотировали новую власть и саботировали распоряжения Совета народных комиссаров. Но руководители партии быстро поняли цену органам госбезопасности как важнейшему инструменту контроля над страной. Так появились силовики, которых в старой России не было. Новая книга Л. Млечина рассказывает о треугольнике власти: партийные секретари, военачальники, руководители спецслужб… Во второй части книги отсутствует текст Главы "От матриархата до секретариата" в исходном pdf.
Билл Каннингем — легенда стрит-фотографии и один из символов Нью-Йорка. В этой автобиографической книге он рассказывает о своих первых шагах в городе свободы и гламура, о Золотом веке высокой моды и о пути к высотам модного олимпа.
Эта книга о тех, кому выпала судьба быть первыми лицами московской власти в течение ХХ века — такого отчаянного, такого напряженного, такого непростого в мировой истории, в истории России и, конечно, в истории непревзойденной ее столицы — городе Москве. Авторы книги — историки, писатели и журналисты, опираясь на архивные документы, свидетельства современников, материалы из семейных архивов, дневниковые записи, стремятся восстановить в жизнеописаниях своих героев забытые эпизоды их биографий, обновить память об их делах на благо Москвы и москвичам.
Книга посвящена неутомимому исследователю природы Е. Н. Павловскому — президенту Географического общества СССР. Он совершил многочисленные экспедиции для изучения географического распространения так называемых природно-очаговых болезней человека, что является одним из важнейших разделов медицинской географии.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.