Альфа Большого Пса - [15]

Пузырев на работу так и не вернулся. Вовка, недопив чай, тихо посапывал в кресле перед телевизором, а Стас в очередной раз набирал рабочий номер Вадика. Никто не отвечал. Положив трубку, Егоров посмотрел на часы. Двадцать минут второго. Все, что ему оставалось, это лечь спать, а завтра сходить на выставку и убедиться, что книга на месте. Потом позвонить Сергею, в крайнем случае, заставить его лично приехать в музей и сделать все, чтобы книгу можно было взять в руки. А дальше… Дальше будет видно.

Выключив телевизор, Стас толкнул Вовку в плечо и пошел стелить ему постель.

Полуразбуженный Вовка разделся, путаясь в штанинах и рукавах, добрался до маленькой комнаты и буквально рухнул на кровать. Стас улыбнулся, вспомнив, как умаялся Вовка тогда в степи, в тот далекий день, когда началась та история, постелил себе на диване и выключил в комнате свет. Засыпая, Егоров вдруг явственно почувствовал, что книгу он завтра не увидит. Он не мог объяснить почему. Он просто знал это.

Проснувшись утром, профессор первым делом посмотрел на часы. Без десяти восемь. В университет сегодня нужно прийти после двенадцати, так что в распоряжении Егорова было немного свободного времени. По пути в душ он зашел в маленькую комнату и растолкал Вовку. Тот быстро поднялся, как будто и не спал вовсе, а всего лишь дремал, и первым юркнул в ванную.

Пока Стас плескался под душем, Вовка поставил чайник и сварил два яйца всмятку. Собираясь резать хлеб, он включил телевизор, чтобы послушать новости. Стас зашел на кухню в тот момент, когда диктор объявил, что ночью Исторический музей был ограблен. Похищены несколько книг, две иконы и фамильная шпага Нарышкина. Профессор, не дослушав сообщение до конца, медленно подошел к телефону и набрал номер Пузырева.

— Станислав Валерьевич, это просто мистика какая-то, — по обыкновению заспешил Пузырев. — Книги, которые вы хотели посмотреть, снова пропали.

— С чего вы взяли, что я хотел посмотреть именно эти книги? — спросил Егоров.

— Простите, — поправился Пузырев. — Тут какое дело… я все понимаю… я имел в виду книги из аргентинской выставки. Украли всего двенадцать экземпляров, большая часть выставки на месте. Но, сами понимаете, здесь сейчас столько милиции, открытие выставки переносится, я думаю, в ближайшие два-три дня вам посмотреть книги не удастся. Мне так неудобно перед вами и перед Сергеем. Столько раз, и из-за меня в том числе, вы не могли взглянуть на книги, и вот теперь часть из них украли.

— У меня к вам огромная просьба, Вадик, — сказал профессор, сделав акцент на имени.

— Да-да, да.

— Как только станет возможным, я все еще хотел бы взглянуть на книги.

— Вне всяких сомнений! И Сергей уже звонил. Просил, чтобы я, как только появится такая возможность, сразу же сообщил вам и всячески помог.

— Огромное спасибо. До свидания.

— До свидания. Еще раз простите. До свидания.

Егоров положил трубку и, сидя в кресле, молча смотрел перед собой. Каким бы нелепым это не казалось, но он предвидел нечто подобное. Теперь главным было узнать, украдена книга Бруно или нет, и если украдена, то у кого она сейчас в руках.

— Профессор, кофе остынет, — крикнул с кухни Вовка.

— Какой, к черту, кофе!

— Ты не прав, профессор, — сказал Вовка и вышел из кухни. В ру-ках у него было полотенце. — Война войной, а обед по расписанию.

Стас поднялся из кресла. Вовка был прав. Пилить опилки было бессмысленно.

Во-первых, книга могла остаться в музее. Во-вторых, если ее все же украли… то нужно что-то делать, а не сидеть, пуская пузыри. По крайней мере, Луиджи должен объявиться и дать информацию. Он просто обязан появиться, кем бы он ни был на самом деле. А вот от того, что он скажет, будет зависеть многое.

— А скажи мне, милый ребенок, — спросил профессор, очищая яйцо от скорлупы, — ты не смог бы по своим каналам разузнать, что там и как?

— Попробовать можно, — ответил Вовка и отхлебнул горячего кофе, — только это не самый быстрый способ. Напрямую такие вопросы не задашь, тем более после моей и твоей встречи. А узнавать через обходные каналы — это время.

Как минимум часов тридцать — тридцать пять.

— Время… Что такое время, не знает никто. Егоров качнул головой и, поддев кусочек яйца ложечкой, отправил его в рот.

«Что-то уж и правда мистика какая-то получается, — рассуждал Стас за завтраком.

— Прямо как с черепом Никольского. Может, Луиджи правду сказал?»

— Ты можешь даже не сомневаться, я обязательно спрошу у кого надо, — с набитым ртом продолжал Вовка, — но… я думаю, мы раньше все узнаем от журналистов.

— Юрка! — крикнул Стас.

Вовка вздрогнул, и кофе из его чашки чуть выплеснулся на стол. Вовка недобро посмотрел на светящиеся глаза Стаса и поставил чашку.

— Знаешь что, профессор, отдыхать тебе надо. Я с тобой всего третий день, а уже почти заика.

— Ты гений, Вовка! Нам нужен Юрка Топорков.

Вовка замер.

— Точно, профессор… Я гений… Отец с ним встречался в марте. Топорков теперь заместитель главного редактора.

— Только как у него спросить, чтобы вопросов поменьше было, — в задумчивости сказал Егоров.

— Ты что, профессор, — улыбнулся Вовка. — Юра в таком деле за вознаграждение работать не будет. Его придется в долю брать.