Алекси Лайхо. Гитара, хаос и контроль в жизни лидера Children of Bodom - [49]

), но в основном я разместил их в гитарных и клавишных партиях. И они находятся не в припевах и не выделены неоново-желтым цветом для заметности. А также стало гораздо меньше прогрессив-рока – осталось лишь жесткое звучание от начала и до конца.

Прием подобного «утяжеления» лучше всего проиллюстрирован в песне „Roadkill Morning“, в которой мы объединили части двух отдельных демозаписей. Когда мы уже пришли в студию, то были твердо уверены в том, что сделаем комплект из десяти треков, но в итоге на альбоме их оказалось девять. Тем не менее я считаю, что Blooddrunk нужно прослушать много раз, прежде чем он действительно раскроется. И для меня как для слушателя это, как правило, хороший признак.

Конечно, бывают и исключения. Например, группа The Ramones, творчество которой я очень сильно люблю, играет в совершенно другом формате, чем мы, но в целом мне всегда нравились записи, где не всё становится очевидно с первого раза.

Большинству из нас тогда еще не исполнилось и тридцати лет, так что мы продолжали жать на газ. У нас были длинные рабочие дни. И такие же длинные ночи. Мы устраивали безумные вечеринки практически каждый вечер.

Микко Кармила работал над всем основным материалом, а в конце шестинедельной сессии прибыл Петер Тэгтгрен, чтобы спродюсировать и записать мой вокал. Под руководством Петера всё получалось настолько хорошо, что и на двух следующих альбомах мы использовали тот же самый алгоритм записи. Я на сто процентов доверял его идеям и умению мыслить критически. И когда мне не нужно было самому что-то кому-то объяснять или заморачиваться с выбором лучших вариантов, то записывать вокал было намного легче.

Мы никогда не нанимали отдельного художественного продюсера, и я не думаю, что в этом вообще возникнет необходимость. Наши песни будут закончены без участия всяких чужаков, копающихся в текстах или вмешивающихся в аранжировки. Это всё для бойз-бэндов.

Пока мы работали над материалом альбома, менеджмент очень вовремя сообщил нам о том, что Скотт Хамфри – продюсер, который работал, например, с Робом Зомби, – заинтересован в сотрудничестве с нами. Мы посетили его студию, но в итоге всё равно выбрали Petrax.

Запись альбома в Голливуде обошлась бы гораздо дороже и, конечно, принесла бы нам много хлопот. Мы могли пойти на такой риск, если бы это в итоге сулило нам лучший результат или если бы американское имя в выпускных данных диска положительно повлияло на судьбу нашей группы. Но раз уж этого могло и не случиться, мы были более чем счастливы выбрать Микко Кармилу и Петера Тэгтгрена. На тот момент мы стали лучше ладить с Кармилой. Мы больше не боялись Микко, а он в свою очередь перестал относиться к нам как к маленьким детям.

Отслеживание продаж никогда не было рок-н-ролльной чертой, но мы по многим признакам ощущали, что звукозаписывающая компания четко поставила цель – 100 000 проданных дисков в США. И на то были причины. Благодаря усердной работе лейбла альбом Hate Crew Deathroll чуть больше чем за полгода переступил порог в 50 000 проданных экземпляров, а Are You Dead Yet? с легкостью преодолел отметку в более чем 80 000 копий.

После того как в апреле 2008 года вышел альбом Blooddrunk, мы под руководством Megadeth поехали в турне Gigantour, проходящее в США. Вместе с нами также были In Flames, High on Fire и Job for a Cowboy. Лично для меня это было очень важное событие, потому что Megadeth – группа, которая еще в юности оказала на меня крайне серьезное влияние. Но еще сильнее эти гастроли запомнились мне тем, что лидер группы Дэйв Мастейн сам позвонил мне. Я, конечно, слышал, что подобный тур планируется, но думал, что обо всем от начала и до конца как всегда позаботятся менеджеры.

Я был в Хельсинки и ехал по делам, когда на экране телефона вдруг показался американский номер. Я решил ответить сразу. И тогда меня поприветствовал вокалист-гитарист и автор песен, большим поклонником которого я уже долгое время являлся. Сначала я не мог поверить, что со мной говорит сам Мастейн. Думал, что какой-то парень решил наебать меня. Но это действительно был Дэйв, и мы немного поболтали с ним. В общем, звонок был прекрасным жестом, хотя те, кто организовал его, наверняка решили всё еще за пять минут до этого разговора. Однако по какой-то причине Мастейн захотел позвонить мне лично. Первая часть тура длилась семь недель, и за это время я успел немного пообщаться с ним.

По окончании гастролей Gigantour мы остались в США, чтобы повыступать с собственными хедлайнерскими концертами. Мы часто так делали, и поэтому наши визиты в Америку иногда становились слишком уж продолжительными.

Позднее я узнал, что наше участие в Gigantour было под угрозой из-за моих прошлых высказываний. Конфликт начался с одного из моих интервью журналу Guitar World и комментариев, которые я бросил в адрес гитариста группы Dream Theater – Джона Петруччи. Сейчас, когда я вспоминаю это, мне стыдно за свое глупое поведение, но тогда я был молод и высокомерен. Особенно в начале карьеры мне казалось забавным наблюдать за реакцией людей на мои всевозможные колкости. Несмотря на то, что некоторые из моих шуточек, безусловно, были не очень-то корректны. Но в данном конкретном случае самым глупым было то, насколько же неудачно я выбрал цель.