Алекси Лайхо. Гитара, хаос и контроль в жизни лидера Children of Bodom - [16]

Самыми важными примерами для меня в то время были Amorphis и Sentenced, а также Cannibal Corpse и выходцы из Флориды Obituary. Из шведских команд – Entombed и Dark Tranquillity, а из норвежских – Emperor… И, конечно же, Darkthrone, особенно их первые два альбома: Soulside Journey (1991) и A Blaze in the Northern Sky (1992). Тайком, в стороне ото всех, я с удовольствием слушал музыку 1980-х и Стива Вая. И также не забывал лучшее из Dire Straits. Конечно же, вслух об этом нельзя было говорить.

Потому что даже Марк Нопфлер какое-то время в определенных кругах считался чуть ли не Антихристом из-за того, что в песне „Money for Nothing“ употребил слово «педик». Ох, скандал, конец света! Хотя группа была больше похожа на оркестр верующих и при этом играла зрелый рок на олимпийских стадионах. А потом кто-то выдумал, что Нопфлер, видимо, ненавидит геев. Настоящий, истинный гангста. Эй, успокойтесь!

На этом фундаменте мы продолжаем строительство до сих пор, но уже, конечно, со знаниями и навыками, которые пришли к нам благодаря накопленному – и продолжающему накапливаться всё больше и больше – опыту. Способность писать песни проявляется именно во время практики. Методом проб и ошибок. Как я уже говорил, многое с самого начала отправляется в мусорную корзину. Но, чем больше вы практикуетесь, тем лучше будет результат. Мне по-прежнему это нелегко дается. Я, конечно, могу на ходу сочинить какую-нибудь песню, но насколько хорошей она получится – это уже другой вопрос. Тем не менее в этом тоже есть смысл – нужно распознавать во время практики форму будущих композиций.

Именно в этом плане и происходили самые большие перемены у нас в группе. Потому что многим моим ранним композициям не хватало смысла. Я просто играл все риффы подряд. Без какой-либо структуры. В группе у всех был соревновательный менталитет. Мы могли услышать что-нибудь классное и тут же решали, что сочиним нечто похожее, но быстрее, тяжелее или еще экстремальнее. Что-то вроде: «Сделаем так же, только возведем всё в десятую степень». Если вспомнить нас в то время, ощущение такое, будто мы все находились под «спидами», хотя это был просто прилив юношеского адреналина.

Прозвучит, конечно, странно, но в конечном счете мне потребовалась храбрость для того, чтобы попытаться поставить припев сразу после куплета. Раньше между ними вечно были насильно втиснуты какие-то куски, будто взятые из прогрессив-рока. Пожалуй, песня „Hate Me“ – это лучший пример такого сознательного упрощения. Или на самом деле еще более ранний пример – песня „Deadnight Warrior“. Эти изменения – словно маленькие линии на водной глади. Ведь просто и скучно писать похожие друг на друга песни. На этот счет нет никаких научных фактов, но новые знания приобретаются лишь с практикой. Думаю, в наше время можно найти формулу на эту тему в Гугле!

Еще одна вещь, с которой всегда нужно быть очень осторожным, – это заимствования. И я сейчас не имею в виду риффы, потому что вы должны уметь отличать ваши собственные идеи от чужих. Я скорее говорю о стиле и атмосфере. Какие-то приемы или части песен могут настолько сильно напоминать, например, Slayer или ранних Sentenced, что нужно тут же отказываться от написанного.

Тем не менее уже много раз обсуждался тот факт, что зачастую люди совершенно глухи к собственному творчеству. В том числе и я, и вся моя группа. Мы можем обсуждать новую идею до тех пор, пока кто-то вдруг не сообразит, что это чуть ли не плагиат. Но случаются ситуации, когда никакого «источника» не найти или никто со стороны ничего не замечает. Кто тогда прав? Моцарт, Сальери или кто-то другой?

Глава четвертая

в которой жестокое преследование заставляет Алекси еще в несовершеннолетнем возрасте уйти из дома. Ночлег он находит то у сестры, то у друзей, то у одиноких женщин из района Каллио. Безопасным местом становится новая репетиционная точка в клубе Lepakko. Там же Алекси встречает Кимберли Госс.

Четвертым тузом в раскладе вокруг неустанно бьющегося сердца коллектива становится клавишник Янне Вирман. После выхода третьей демозаписи название группы стремительно меняется с IneartheD на Children of Bodom и Эво Похъёла из компании Spinefarm Records помогает появиться на свет дебютному альбому Something Wild.

Мне было семнадцать лет, когда я ушел из дома. Чаще всего я оставался у сестры, но иногда ночевал на репетиционной точке или у друзей на диване. Это был запоминающийся этап моей жизни. Характер не позволил мне тогда поджать хвост и вернуться обратно домой. Глупая бравада и жесткие принципы. Я, конечно, поддерживал связь с родителями и даже иногда заходил навестить их. Разумеется, они знали, почему я уехал из Эспоо. А я, со своей стороны, знал, что мама и папа беспокоятся обо мне. И не без причины.

В середине 1990-х неподалеку от моего дома я попал в лапы к сумасшедшим наркоманам. Я знал, что двое из этой банды однажды уже замочили кого-то, и я своими глазами видел то, что они сотворили с одним парнем. Они били его по голове ногами в ботинках с металлическими носами, хотя их жертва уже лежала на земле.

* * *