Алексей Поркин, гроза Империи (краткий справочник по 101-му штампу в фантастике) - [42]

— Ух, ты! — захлопала в ладони Ирэн и оказалась в танке.

— Как ты меня обрадовал! И папу почтил… — она вскочила на мои бедра и содрала с себя одежду.

На сей раз, заниматься любовью было совсем не скучно.

Под вечер за нами опять увязались кочевники. Или те же самые, или пустыня наплодила этих шкодников слишком много. Хорошо, что оружие у них было то же, что и прежде. Они сделали по танку несколько залпов. В них даже не пришлось стрелять, они пришпорили своих кенгурблюдов и длинными скачками утонули в барханах. Мы удивленно провожали их взглядами, и тут машина содрогнулась. Датчики дружно заныли, указывая на силовую и радиационную атаку.

По танковой броне скатился тяжелый ядерный снаряд, от энергоброни посыпались разрывные пули. Затем выстрелы стихли, мы расслабились. Танк дернулся и наклонился вправо, только стабилизаторы предохранили его от падения. Экраны свидетельствовали о том, что правая гусеница провалилась в бруствер глубокого окопа. Из него во все стороны разбегались военные в черной форме. Впереди, за плазменной стеной на ветру трепыхался флаг, с нарисованным стилизованным перечеркнутым кругом, в котором покоилась грязно-голубая шестиконечная звезда. Над знаком прикрепилась большая латинская буква «S». Это было знамя Сопротивления.

— Простите за те выстрелы! — извинился рослый розовощекий командир, лицо которого появилось на командном мониторе машины. — Вы же знаете девиз республиканских повстанцев: «Сначала стрелять, потом узнавать!»

Он представился.

— Марк Юний Брут, главнокомандующий вооруженными силами республиканского Сопротивления.

Мы тоже назвали наши имена, и он повел нас мимо четко построенного взвода солдат.

— Из тысяч наших бойцов вам могут пригодиться только мой подпомощник, глава разведки, Гай Юлий Цезарь и генерал-стратег Марк Туллий Цицерон. Они в вашем распоряжении, господа, можете делать с ними все, что захотите. В разумном смысле этого слова, имею в виду, если вам понадобиться любая информация, они обладают недюжинными умами и проницанием. Прошу за мной!

— Где-то я уже слышала эти имена, — вполголоса сообщила Ирэн.

— Конечно, это же звезды борьбы за независимость республики[36]!

Нас усадили за празднично накрытый стол и два бойца наполнили наши бокалы изумительным компотом.

— Попробуйте, какой букет! — похвалился Марк Юний. — Я сам закрутки делал. Ингредиенты: сок кактуса, конечно, и несколько прутиков вишни из подземной оранжереи.

— А покрепче ничего? — За свой вопрос я тут же был вознагражден подстольным пинком от любимой.

— Что вы, что вы! У нас уже как три года сухой закон! — возразил командующий. — Вы же знаете, что алкалоиды — от нечистого, а нечистый — это юди. Так что, простите…

— Вот что значит настоящие мужчины! — восхитилась Ирэн. — У вас, наверное, не курят?

— Сигареты и сигары — изобретение юдей, ровно как калькуляторы, банки и страховые компании. Все, что может усилить экономику Империи в лагере запрещено под страхом смерти, равно, как деньги и все, что с ними связано. На наших компьютерах нету чисел, придуманных юдами[37], они работают на системах буквенных отношений.

— У меня есть один знакомый контрабандист, который бы отрезал себе правую руку, чтобы не находиться в вашей твердыне.

— О, — угадал Брут. — Вы, наверное, говорите о Шоте, он часто нам помогает. Конечно, не за бесплатно. Его страсть к калькулятору давно даже перестала быть шуткой среди солдат. Приелось…

Мы поведали командующему о кончине считалки, он долго смеялся.

— Слышишь, Цезарь? Бармену отрезали мозги! Передай дальше.

Громко ржущий Гай Юлий исчез на улице, оттуда ударил дружный шумный гогот.

Я спросил.

— Чем наша скромная пара заслужила столь радушный прием?

— Скромные? Я так не думаю. — Марк Юний грохнул по столу кулаком. — Знаете, слухи о вашем путешествии ширятся по планете, ровно, как стелятся трупы за плечами. Наши разведчики среди амазонок, на быстрых атомных квадроциклах следили за каждым вашим шагом, и, конечно, сразу докладывали командованию. Сколько имперских прихвостней вам удалось утянуть в ад! А то, что после вашего вмешательства амазонки согласились на сотрудничество против юдистов, в обмен на гуманитарную помощь в виде сотни добровольцев… За это позвольте вас поздравить с внеочередным званием штурмового майора!

Мы скромно потупились, а девушка покраснела от похвалы.

— Единственно плохо, что вы освободили тех парней из пирамид!

— Что?

— Нет, их свобода существенно помогла амазонкам. Теперь в их пустошах возводятся новые дома и соединяются семьи. Вот деактивация пирамид — это хреново!

— Но что плохого в упавших пирамидах? — спросила Ирэн.

— Понимаете, — он поерзал на стуле, чтобы усесться поудобнее, — они, кроме негативных функций, вроде инкубатора для зла, работали как мощные создатели помех для радаров и сканеров спутников. Мы построили последний оплот Республики именно вблизи оазиса, потому что этот сектор был полностью невидимым для вражеских кораблей.

— Э-э, — протянул я.

— Теперь на нас нацелены все пушки подлых юдистов, которые колесят по планете и на ее орбите! — он в сердцах еще раз ударил по столешнице. Она жалобно скрипнула и разродилась трещиной.