Алексей Кулаковский - [109]
Лишь русские и мы — якуты — не можем проснуться от вековечного сна. Скрип заржавевшего механизма жизни Российских народов слышен где-то далеко, — позади течений жизни других народов… % грамотных в России, — этот вернейший знаменатель культурности данного государства, — равен 8–9, тогда он у прочих благоустроенных государств доходит до цифры 90–95. А у нас, якутов, грамотных гораздо меньше слепых и кривых.
Я (единичный «я») делю Россию в социальном отношении на две части; на одном ряду стоят — духовенство, чиновничество и вся интеллигенция; этот ряд составляет 8–9 % всего населения; ко второй части принадлежат крестьяне, фабричные и войска. Короче говоря, я делю на грамотных и неграмотных. Первая часть, призванная быть насадительницей культуры, сознательно бездействует. Таким образом, государство остается в невежестве и его могущество умаляется.
Из 8–9 % грамотных я не выделяю «прогрессистов», потому что не считаю их за таковых: какие же они прогрессисты, когда большие кричат, ссорятся и делятся на множество партий из-за мелочей, и тем самым обессиливают себя, тогда как более существенного дела не делают, оставляя его на «мертвой точке». И так, друзья мои, будущее якутов рисуется мне в самых мрачных красках.
Что же мы должны делать: сидеть на судне жизни, не имея ни руля, ни ветрил, и нестись по волнам житейского моря туда, куда нас выбросит и разобьет волна слепого случая, или же что-нибудь предпринять, бороться?..
Неужели мы, вольные и здоровые, будем ждать житейскую бурю спокойно лишь, чтобы быть стертыми с лица земли первым ее порывом?
Нет и нет!!! Слишком горько, слишком обидно отказаться от права жить в эпоху человеческого существования, когда человек выступает полновластным хозяином природы и когда он начинает жить осмысленной, духовной и полной наслаждениями жизнью под сенью лучезарной поэзии, прекрасной эстетики и под защитой всесильной науки и логики!.. Даже утопающий — и тот уж хватается за соломинку.
Но что же нам делать, что предпринять? Предаться Америке, Японии, Китаю? Нет, — эти №№ не проходят: те нас быстро задавят в борьбе за существование, и белоглазый, и большеносый нуча, не говоря уже о даровании православной веры, гораздо ближе нам, милее и родственнее их, он такой же отсталый полудикарь, как и мы, наивный добряк, неспособный обижать нас, — (якут мог бы водить его за нос при одинаковом культурном уровне, как ему вздумается). Я говорю, конечно, о главной массе нулей, не принимая в расчет ничтожные исключения.
Перейти, что ли, согласно проекту Пекарского, на север? Нет, — и этот № плох: на севере нет земель, на которых мы могли бы существовать, — мы там погибнем очень скоро и перейдем туда не по своей воле.
Единственным рациональным средством является наша культивизация и слияние с русскими, — благо, что помесь с последними дает хорошие плоды. Культивизация была бы необходима и помимо указанных грозных признаков.
Часть вторая
СООБРАЖЕНИЯ ОТНОСИТЕЛЬНО
КУЛЬТИВИЗАЦИИ ЯКУТИИ
При сем прилагаю некоторые свои соображения относительно тех мер, которые следовало бы нам принять для поднятия своей культуры. Эти соображения мои представляют из себя только ряд вопросов, а не что-нибудь разработанное, могущее быть приложенным прямо к делу. Причина к тому простая: как знают меня мои товарищи, я не обладаю никакими знаниями. Проводя слишком беспечную и веселую юность, живя в свободной, просторной стране, зная краткость человеческого века и не предвидя по легкомыслию никакой борьбы за существование свое и ближних, — я сознательно пренебрегал специальными знаниями и игнорировал самообразованием и, вообще, знаниями. В простоте энной души я думал, что модно будет и «так» прожить свой короткий век без особенных усилий, лишь собирая разбросанные розы жизни, но… как видите, я не был прав. Раскаяние, как бывает обыкнов., опоздало. Кроме того, разработка предлагаемых вопросов едва ли посильна единичным лицам, — потому что она всецело предоставляется соединенной силе интеллигентов, патриотов и народных масс.
И без переселенцев мы чувствуем недостаток земли. Но, конечно, в том неумелое наше отношение к земле более виновато, чем действительный недостаток земли: можно было бы припеваючи жить и на владеемых землях, если только хоть немножко культивировать те из них, которые требуют этого.
1) Значение большого ущерба для якутского хозяйства имеет система отгораживания покосов от летников-выгонов. При постановке изгородей (чэрдиэ, быйыт, сэлии) преследуются, кроме главной, еще другие цели: а) стремление к наименьшему протяжению их («бьсhыта сюуурдэр»), для достижения чего много покосов, удаленных один от другого, охватываются одною общею изгородью; б) стремление к наименьшей удаленности изгороди от леса, чтобы облегчить доставку материала. Такая система отгораживания страшно уменьшает площадь выгонов, так как вместе с покосами включается в общую изгородь масса промежуточных земель, могущих быть прекрасными выгонами. Площадь запертых так земель часто в несколько раз больше собственно покосов. Поэтому следует непременно изменить прежнюю систему, разрушив старые общие изгороди, выстроив на место их много мелких, захватывающих только лишь узкий круг собственно покосов.
Ермак с малой дружиной казаков сокрушил царство Кучума и освободил народы Сибири. Соликамский крестьянин Артемий Бабинов проложил первую сибирскую дорогу. Казак Семен Дежнев на небольшом судне впервые в мире обогнул по морю наш материк. Об этих людях и их подвигах повествует книга.
Николай Коняев представляет свой взгляд на историю судьбы генерал-лейтенанта Красной армии Андрея Власова, прошедшего путь от любимца Сталина, сделавшего головокружительную военную карьеру, до изменника Родины.Вас ждет рассказ о Великой Отечественной войне и об одном из самых ее трагичных эпизодов — гибели под Ленинградом 2-й Ударной армии. А также о драматичной истории Русской освободительной армии, сформированной из красноармейцев и офицеров, оказавшихся в немецком плену. Это и рассказ о людях, окружавших генерала.В увлекательной форме, на основе документальных материалов, личных писем Власова и записей из дневников участников событий, автор последовательно создает картину минувших дней.
Сейчас много говорится о репрессиях 37-го. Однако зачастую намеренно или нет происходит подмена в понятиях «жертвы» и «палачи». Началом такой путаницы послужила так называемая хрущевская оттепель. А ведь расстрелянные Зиновьев, Каменев, Бухарин и многие другие деятели партийной верхушки, репрессированные тогда, сами играли роль палачей. Именно они в 1918-м развязали кровавую бойню Гражданской войны, создали в стране политический климат, породивший беспощадный террор. Сознательно забывается и то, что в 1934–1938 гг.
Новая книга петербургского писателя и исследователя Н.М. Коняева посвящена политическим событиям 1918-го, «самого короткого» для России года. Этот год памятен не только и не столько переходом на григорианскую систему летосчисления. Он остался в отечественной истории как период становления и укрепления большевистской диктатуры, как время превращения «красного террора» в целенаправленную государственную политику. Разгон Учредительного собрания, создание ЧК, поэтапное уничтожение большевиками других партий, включая левые, убийство германского посла Мирбаха, левоэсеровский мятеж, убийство Володарского и Урицкого, злодейское уничтожение Царской Семьи, покушение на Ленина — вот основные эпизоды этой кровавой эпопеи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Николай и Марина Коняевы провели колоссальную работу, в результате которой была описана хронология одиннадцати веков русской истории – от крещения Руси до наших дней. На каждый год истории даны самые главные события в жизни страны. Читатели впервые получат уникальный пасхальный календарь на все годы указанного периода.Богатая история великого государства не способна уместиться на страницах одного издания. Читателей ждут две весомые книги, каждая из которых самостоятельна, но полная картина сложится у обладателя обоих томов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.