Александр Золотая Грива - [7]

— А ты уже умылся, хлопчик? — ехидно спросила она, едва Алекша появился возле стола. Мальчик проглотил голодную слюну и побежал на улицу к бочке с водой…

После завтрака Баба-Яга удобно расположилась на лавке, опять достала откуда-то острую лучину и принялась усердно ковыряться в зубах. Несколько раз пристально взглянула на Алекшу, словно видела впервые. Отбросила лучину и сказала:

— Ну, вот что, отрок, у князя при дворе тебе пока делать нечего. Кто ты такой? Никто! И зовут тебя никак! Надобно ещё знаний набраться, да силёнки не помешает, потому что умных не любят, сильных боятся, а умных и сильных уважают, вот так.

— Где ж я в лесу-то ума наберусь? — буркнул Алекша.

— Наберёшься, если захочешь, — насмешливо ответила Баба-Яга. — Ты вот что, ты не сиди сиднем, а отправляйся в лес да найди мне травы зверобоя.

— Тю!— разочарованно махнул рукой Алекша, — чего её искать-то! На любой поляне полно.

— Не тюкай, не тот зверобой. Мне нужен настоящий, он не на каждой поляне растёт и не во всякое время, — нахмурилась Баба-Яга. — Тот, что ты знаешь, дрянь, им только коров лечить. А я покажу тебе настоящий, а как попробуешь его, так поймёшь, почему зверобоем назвали. Слушай сюда…

Когда кроваво-красное солнце пошло в закат, Алекша вышел из избушки Бабы-Яги. За плечами болтается заплечный мешок с куском ржаного хлеба, мясом и парой луковиц. Ещё там закопчённый котелок, ложка, трут и кресало. Бабка могла дать и больше, но то ли поскупилась, то ли посчитала, что остальное добудет сам, не маленький. Скорее, последнее. Алекша вновь оказался на той самой тропинке, что привела его в дом Бабы-Яги. В быстро темнеющем лесу показалось настолько неуютно и страшно, что он стал оглядываться, выискивая подходящую по размеру палку — мало ли что. Некстати вспомнил о трёх скелетах висельников, они где-то рядом и неизвестно, чём занимаются по ночам. Вооружившись громадной суковатой дубиной, Алекша почувствовал себя гораздо уверенней. Водрузил самодельную палицу на плечо и бодро зашагал в чащу. Очень быстро стемнело так, что не стало видно на бросок камня, но тропку различал хорошо и потому шёл быстро. Через десяток шагов деревья расступились и поляна трёх висельников открылась перёд Алекшей. Хотел обойти стороной страшный дуб, но вокруг в траве столько ям и кочек, что пришлось идти прямо. Приблизился к дереву на несколько шагов и вытянул шею, пытаясь узреть скелеты. Нету их!

« Ну, нет и ладно, — подумал Алекша, — может, их сняли. Или сами упали».

« А может, слезли и теперь тебя дожидаются, где ни будь в кустах, а? — ответил второй голос, — ночка-то самая что ни есть для злодейства и колдовства!»

« Да пошёл ты! Не может такого быть, суеверия всё это и сказки, — мысленно ответил Алекша второму голосу. — Бояться надобно живых, а не мёртвых». Последнюю фразу Алекша слышал от учителя, ромея, он проповедовал им на уроках веру, которую называл истинной, а всё остальные суевериями. И сейчас важно повторил слышанное.

« Ну-ну, блажен, кто верует», — ответил второй голос тоже чужой умностью.

В темноте громко хрустнула сухая ветка, потом вторая, третья… Алекша понял, что кто-то или что-то идёт навстречу. На всякий случай взял поудобнее дубинку. Жиденькие кусты на краю поляны колыхнулись, ветви раздвинулись и три скелета висельников выбрались на освещённую лунным светом поляну.

— Здравствуйте, — глупо произнёс Алекша. Сам ощутил нелепость сказанного, но что делать при встрече со скелетами, он не знал. Скелеты вроде как удивлённо переглянулись. В костяных руках у всех сжаты те самые крюки, на которых они висели. Самый высокий скелет громко клацнул щербатой челюстью. Слаженно, как по команде, подняли крюки и ринулись на мальчика. Алекша хотел задать дёру, но инстинкт решил иначе — сражаться, потому что бежать в чёрном лесу некуда; ещё неизвестно, что в чащобе скрывается. Первый скелет уже опускал крюк на голову мальчику, когда Алекша опомнился и со всей силы ударил дубинкой. Скелет неожиданно легко переломился пополам и кости с тихим стуком рассыпались по земле. Но следующие двое так легко не дались. Они разошлись в разные стороны и напали — один сбоку, другой со спины и пока Алекша бился с одним, второй до крови разбил ему спину и голову острым крюком. Залило глаза, вдобавок скелеты стали так, что мальчик оказался на освещённом луной пятачке, а скелеты прятались в кустах — ветки служат дополнительной защитой от ударов. Алекша понял это и торопливо отступил назад. Скелет вышел за ним. Оставшийся в кустах что-то предостерегающе лязгнул щербатой челюстью, однако первый не прислушался к совету и ринулся в битву. Алекша получает два очень болезненных удара в левое плечо. Левая рука повисла вдоль тела. Но правой так дал по костяной башке, что скелет буквально рассыпался на косточки.

Третьему такой поворот дела не понравился, он стал пятиться, явно намереваясь удрать, но теперь уже рассвирепевший от боли Алекша ринулся вперёд и третий скелет под градом ударов превращается в кучку костей …

Чуть не плача в голос от боли, проклиная всё на свете и особенно бабку с её заданиями, он тащился по тёмному лесу, совершено не обращая внимания на кромешную тьму вокруг, подозрительное уханье и рычание. Нечто волосатое, тёмное, с душераздирающим воплем бросилось под ноги — не глядя, пнул, несколько раз приложил дубиной и пошёл дальше, нимало не интересуясь, что там такое. Он не запомнил, сколько вот так шёл, ориентируясь по кроваво-красной звезде, что видел на ночном нёбе сквозь ветки и листву. Наконец, лес внезапно оборвался и огромная поляна, края которой не видно, раскинулась перёд ним. Луна вышла из редких облаков, высокая трава покрылась серебром лунного света и колдовское сияние трав коснулось лица мальчика. После почти полной темноты леса даже сощурился, свет резал глаза. Тот необыкновенный зверобой, что нужен Бабе-Яге, растёт где-то здесь. Алекша принялся во всё глаза рассматривать траву, но что увидишь при луне! Понадобилось чуть не на карачках облазить всю огромную поляну, прежде чём уткнулся носом в знакомые фигурные листья зверобоя. Только вот цветки у этой травы были не жёлтыми, как обычно, а ярко-рыжими, словно янтарь с кровью. Тащиться среди ночи обратно не хотелось. В центре поляны Алекша заметил старое высохшее дерево и решил под ним переночевать. Набрал сухих сучьев и маленький костёр весело разогнал тьму. Алекша согрелся, захотелось есть и пить. Поколебавшись — спать тоже хочется — решил всё-таки поужинать. По влажному запаху определил ручей, набрал в котелок воды. Бросил в кипящую воду куски холодного мяса, что бабка положила в мешок, для вкуса добавил травы. Ночная тишина прерывается только потрескиванием сгорающих сучьев и бульканьем в котелке. Сон навалился с такой силой, что даже голод отступил. Мальчик сёл на тёплую землю и закрыл глаза … видит, как некто огромный, чёрный и страшный приблизился к костру. Когтистая волосатая лапа сжалась в кулак и поднялась к самому ночному нёбу, что бы со страшной силой опуститься на голову Алекши, но вдруг замерла. Слабый ветерок донёс запах мясной похлёбки. Ночное чудище повернуло шишкастую башку, шумно сглотнуло слюни. Горящие багровым светом малюсенькие глаза забегали туда-сюда, несколько раз останавливаясь то на мальчишке, то на котелке. Чудище тихонько рыкнуло и повернулось к костру. Волосатая лапища аккуратно снимает котелок с прогоревшего до углей костра, но котелок ещё горячий и чудище, нетерпеливо бурча, ставит его на землю…