Александр Васильевич Суворов. Его жизнь и дела - [20]

— Куда мне посадить такого великого, такого знатного человека! — проговорил хозяин, встречая важного гостя. — Прошка! Прошка! Давай скорей стульев сюда!

Когда стулья были принесены, Суворов поставил несколько стульев один на другой и, кланяясь, стал просить гостя садиться на верхний стул.

— Туда, туда, батюшка! Садитесь выше всех, ну, а если свалитесь, не моя в том вина.

Ближе других сошелся Суворов в этот приезд с графом Растопчиным. Он ценил в нем обширный ум и доброе, отзывчивое сердце. Герой часто беседовал с ним по целым часам и в этих беседах открывал ему все тайны души своей и все величие своего гения. Но и в этих случаях он не всегда мог удержаться от обычных своих шуток. Так, однажды, когда Растопчин, слушал Суворова с напряженным вниманием, герой наш вдруг остановился и запел ку-ка-ре-ку.

— Как это можно! — с негодованием воскликнул Растопчин.

— Поживи с мое, запоешь и курицей! — смеясь, отвечал ему Суворов.

Между тем, приближалось время отъезда Суворова за границу. Сборы, как и всегда, шли быстро. Накануне отъезда фельдмаршала посетил любимец императора, Обольянинов, и застал его прыгающим через чемоданы, разложенные посреди комнаты.

— Учусь прыгать, — сказал Суворов гостю, — ведь в Италию-то прыгнуть — ой, ой! велик прыжок, поучиться надобно!

СУВОРОВ В ВЕНЕ.

В простой почтовой тележке выехал Суворов из Петербурга, направляясь к австрийской границе. Здоровье его теперь было уже не то, что прежде; два раза в день принужден он был останавливаться «для пищеварения».

В половине марта герой был уже в Вене. Недалеко от австрийской столицы он догнал корпус русских войск.

— Здорово, ребята! Здорово, чудо-богатыри! — закричал Суворов, выскочив из тележки. — Вот, видите ли, я опять с вами!

Восторженные крики ура и слезы умиления были ответом на слова Суворова.

В город въехал он вечером и остановился у русского посла, графа Растопчина. На другой день утром Суворов уже представлялся австрийскому императору. Густые толпы народа переполняли те улицы Вены, по которым должен был проезжать русский фельдмаршал. Всюду раздавались в честь его приветственные клики. Во дворце Суворову был оказан блестящий прием. Император встретил его с почетом и после продолжительной беседы пожаловал ему чин австрийского фельдмаршала.

Представители высшего венского общества искали случая видеть Суворова и наперерыв старались оказать ему знаки внимания и уважения, но герой избегал пышных приемов и торжественных встреч. Ссылаясь на то, что стоял великий пост, он отказался даже от придворного обеда, данного по случаю возведения его в фельдмаршальский чин. Он не хотел задерживаться в Вене, спеша в Италию, на театр военных действий против французов, успевших занять уже Рим и Неаполь.

Все-таки в Вене пришлось пробыть ему еще несколько дней: австрийцы желали знать его планы и намерения. Суворов явился в военный совет, и здесь сам император показывал ему план войны, утвержденный советом. Рассмотрев внимательно представленный ему план, Суворов сказал в заключение, что план этот никуда не годится, и что он имеет свой, лучший. «Покажите нам, — сказал император, — мы охотно согласимся с мнением столь опытного полководца». Суворов подал чистый лист бумаги, подписанный рукою государя Павла Петровича. Император, увидя бланкет, воскликнул: «О! я согласен, план ваш превосходен, и я охотно его подписываю».

Но все это были лишь одни слова, на самом же деле австрийцы вовсе не хотели предоставить Суворову полной свободы действий, желая воспользоваться лишь его опытом и знанием военного дела. В особенности против русского полководца старался действовать австрийский министр Тугут.

Перед отездом из Вены Суворов получил от императора Франца утвержденную военным советом инструкцию начальных действий в Италии; хозяйственная часть армии была передана в ведение австрийского генерала. Союзники объясняли это желанием освободить Суворова от лишних хлопот и не отвлекать его от военных соображений. Но для героя было ясно, что в этом распоряжении скрывались действия, направленные против русского полководца. Это были первые тернии на последнем пути Суворова к вечной славе.

ПЕРВЫЕ ШАГИ В ИТАЛИИ.

При вступлении Суворова в Италию, население всюду устраивало ему торжественные встречи. Особенно пышно и шумно встретили его в Вероне, куда он прибыл в начале апреля. Радостные клики многотысячной толпы приветствовали русского вождя при въезде его в город. Несмотря на поздний вечер к Суворову собрались многочисленные сановники, с местным архиепископом во главе. Суворов всех благодарил за оказанные ему почести. После иностранных депутаций были приняты русские генералы, среди которых нашлось не мало старых знакомцев. Свидание было сердечное, трогательное.

На следующее утро назначено было выступление войск, собравшихся в Вероне. Под начальством Суворова здесь собралась 60-тысячная армия. Передний отряд был под начальством князя Багратиона. Густые толпы народа сопровождали выступавшие войска. Солдаты шли бойко, с песнями; народ всячески старался выказать свою благодарность русским и щедро раздавал солдатам вино, табак и хлеб.