Александр Попов - [7]
Уральские историки-исследователи обнаружили и опубликовали немало материалов, характеризующих среду, в которой выросли видные деятели науки и культуры. Благодаря этим изысканиям обогатились и сведения о семье будущего изобретателя радио. В Государственном архиве Свердловской области (ГАСО) сохранился ряд документов, содержащих известия о родителях и других родственниках Попова[37]. Из этих материалов видно, что его отец Стефан Петрович Попов (1827–1897), родом из села Сылвинского Кунгурского уезда Пермской губернии, сын священника, в конце 1846 года окончил Пермскую семинарию и получил приход в Оханском уезде, где прожил до 1855 года. В этом году он был назначен настоятелем Максимовской церкви Турьинских рудников, построенной за год до того. Клировые ведомости о церквях по 4-му благочинному округу Верхотурского уезда за 1880 год[38] содержат не только данные о С. П. Попове как «священноцерковнослужителе». Здесь имеются сведения, характеризующие ту атмосферу, в которой рос будущий ученый. Невольно приходят на память детские годы его знаменитого земляка, уроженца того же Верхотурского уезда, Д. Н. Мамина-Сибиряка[39], отец которого, священник Висим-Шайтанского завода, «вел без помощи учителя в течение восьми лет совершенно безвозмездно» обучение заводских детей[40].
Вот что мы читаем в названном выше документе, свидетельствующем о том, что отец Попова принадлежал к тому же кругу людей, что и отец Мамина-Сибиряка: «Содержал в доме своем девическую школу на свой счет, занимаясь обучением девочек грамоте и закону божию безмездно, в количестве более 25 ежегодно — с 1861 мая 1 по 1870 сентября 10». И далее о матери Попова: «Жена Анна Стефановна, род. 1830 июля 25. С 1861 года мая 1 по 10 сентября 1870 года занималась в домашней девичьей школе, заведоваемой мужем ее священником Стефаном Поповым, обучением девочек рукоделию, безмездно, за каковый долговременно-полезно-усердный и безмездный труд ее, указом Пермской духовной консистории за № 570, объявлено ей признательность и архипастырское благоволение — 1871 января 22»[41].
Родители Попова и Мамина-Сибиряка были не одиноки. Во многих уголках Пермского края в те времена были свои просветители, деятельность которых заслуживает внимания историка народного образования в прошлом столетии. В литературе можно найти весьма интересные сведения, освещающие эти факты[42]. Конечно, немало этих бескорыстных тружеников на ниве просвещения остались неизвестными.
Сам Попов учиться начал сравнительно поздно. О его детских годах известно очень мало. Наши сведения ограничиваются сообщениями мужа его старшей сестры Василия Петровича Словцова. По его словам, Попов до одиннадцатилетнего возраста не хотел учиться грамоте, но зато в течение полутора месяцев быстро научился читать и писать. Тот же Словцов рассказывает о рано пробудившемся у мальчика интересе к полезному труду. Сам Словцов, как говорили, был мастер на все руки; он знал в совершенстве плотничье, столярное и малярное ремесла и обучил им своего маленького шурина, который охотно применял приобретенные навыки «на пользу дома»[43]. Более подробные сведения о Попове-дошкольнике содержатся в кратких воспоминаниях его друга детства, врача А. П. Дерябина[44].
Обстановка, в которой росли Попов и его сверстники, с малых лет будила страсть ко всякого рода сооружениям, и не было более увлекательной игры, чем возводить сложные постройки, похожие на те, которые окружали его сызмальства. Приобретенные с детства навыки делать все своими руками как нельзя лучше пригодились впоследствии — когда в студенческие годы он занимался монтажными работами и когда, будучи уже исследователем-экспериментатором, изготовлял необходимую аппаратуру для задуманных опытов.
В памяти товарища дошкольных игр Попова на всю жизнь осталась «его нежная худенькая фигурка с беленькими волосами и нежно-розовым цветом лица»[45]. Вспоминая свои детские годы, Дерябин писал: «Помню я себя лет с четырех и не знаю почти дня, когда бы мы с А. С. — Сашурочкой — не были вместе… Любимым его занятием, в котором он не знал равных, была постройка разного рода двигателей, устроенных большей частью при помощи текущей воды. Нами сооружались на ручьях мельницы, с двигающимися колесами, „толчеи“ — ряд прыгающих столбиков, подъемные машины, ведерками вытаскивающие землю из „шахт“, вырытых иногда на два-три аршина в глубину. Сооружались штанги — длинные горизонтальные двигающиеся брусья по образцу заводских и т. д. К такого рода сооружениям у него была большая склонность и велико было для нас удовольствие, если дело удавалось и „машина“ хорошо работала. И во всем этом „машиностроительстве“ он был большой искусник».
Общительность была одной из характерных черт Попова, запомнившихся всем, кто знал его с детских лет. Приобретенные знания и умения он не хранил «про запас», охотно делясь со своими сверстниками всем, что знал — а знать он хотел обо всем, что его окружало. Вот что рассказал другой уроженец Турьинских рудников, кузнец Ф. П. Смолин, проживший там всю жизнь: «Помню, с большим увлечением юный Попов рассказывал нам о гальванической батарее элементов, электрическом звонке, швейной машине, которые он увидел в доме управляющего медными рудниками. Эти новинки вызвали у него большой интерес. Часто бывая в рудничных мастерских, юноша подолгу наблюдал за работой станков и машин. Любовь к технике появилась у него еще в детстве»
В настоящем издании представлен биографический роман о Майкле Фарадее (1791–1867), английском физике, основоположнике учения об электромагнитном поле.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Владимир Дмитриевич Набоков, ученый юрист, известный политический деятель, член партии Ка-Де, член Первой Государственной Думы, род. 1870 г. в Царском Селе, убит в Берлине, в 1922 г., защищая П. Н. Милюкова от двух черносотенцев, покушавшихся на его жизнь.В июле 1906 г., в нарушение государственной конституции, указом правительства была распущена Первая Гос. Дума. Набоков был в числе двухсот депутатов, которые собрались в Финляндии и оттуда обратились к населению с призывом выразить свой протест отказом от уплаты налогов, отбывания воинской повинности и т. п.