Александр Первый и тайна Федора Козьмича - [30]

От непосвященных шифр масонами скрывался; вступая в ложу, они обязывались о тайных ложи «ненарушимую молчаливость соблюдать так истинно, как бог есть бессмертен».

Есть указания, что тайный шифр получался из-за границы. Шиф-ровая азбука, особенно в высших степенях, отличалась большой сложностью. Алфавит составлялся из латинских и еврейских букв, алхимических знаков, схематических рисунков и т. п. Приведу здесь простейшие масонские шифры, которые могут иметь отношение к затронутой теме.

Ключ к шифру:

Азбука к этому ключу:

Масоном бароном Г. Я. Шредером был получен из Геттингена следующий алфавит:

Одним из простейших является масонский шифр в виде андреевского креста, например:

Пользуясь им, можно написать следующее:

что будет обозначать:

«Старец Феодор — не Александр I».

Обращаясь к группам букв или знаков на «Тайне» Федора Козьмича, не трудно заметить, что они расположены как раз крестом, только самые линии креста отсутствуют; в них не было и надобности, именно благодаря правильному расположению букв. Цифры наверху 1, 2, 3, 4 — это нумерация групп этих знаков. Едва ли можно сомневаться, что мы имеем здесь дело с масонским шифром. Надо только оговориться, что в Шифре «Тайны» имеется лишь 16 знаков, чего для полного русского алфавита недостаточно, следовательно в ключе скрыто еще какое-то условное обозначение для недостающих букв. Знакомство или пользование масонским шифром может служить для нас немаловажным указанием на принадлежность Федора Козьмича к масонству. Если дата 1837 г. занесена для сохранения в памяти, то понятно и соседство с ней на одном и том же листке шифра, который при пользовании было бы очень трудно удерживать постоянно в памяти, так сказать, «наизусть».

Идя дальше по этому пути, возможно попытаться определить скрытое значение слова «струфиан» или «струфион». В сочиненном иеромонахом Досифеем Кома «Еллино-Российско-Французском лексиконе» (напечатан в Москве в 1811 г.), которым пользовались современники Александра I и Федора Козьмича, находим:

— птица струс, строфокамил.

В латино-русском словаре точно также struthio, orris — обозначает страуса.

«Будут селения сирином и селища струфионом», читаем мы у пророка Исайи. «И зарастут дворцы ее колючими растениями, крапивою и репейником твердыни ее; и будет она жилищем шакалов, пристанищем страусов». И здесь слово струфион в значении страуса. Если верна мысль о принадлежности Козьмича к масонству, то слово струфион в «Тайне» находит возможное объяснение. Известно, что братья-масоны имели псевдонимы, носили особые масонские «имена». Так, барон Шредер назывался Сацердос, А. М. Кутузов — Велокс, князь Н. Н.Трубецкой — Порректус, князь Ю. Н. Трубецкой — Репертус, И. В. Лопухин— Филус, И. П. Тургенев — Вегетус, С. И. Гамалея — Елиомас, Новиков — Коловион, и т. д. «Струфион», вероятно, и есть масонский псевдоним Козьмича. По рассказам о Козьмиче, он перед смертью указал на заветный мешочек, висевший на стене, сказав: «В нем моя тайна», а по другому варианту еще добавил: «Узнаете, кто был». Если «струфион» — масонский псевдоним Козьмича, то, указывая на записку, старец сдержал свое обещание, и в самом деле открывал тайну «кто он был», но способом, понятным не для всех, а лишь для братьев по ложе, знавших его масонский псевдоним.

Несколько указаний могут служить подтверждением догадке о «масонстве» Федора Козьмича. Так, манера писать на длинных листках, подобных «тайне», встречается у масонов; одним ученым мне сообщено, что он сам видел не мало подобных лентообразных записей в делах б. архива Военного Министерства, связанных с закрытием масонских лож. Следует заметить, что барон Д. Е. Остен-Сакен, с которым переписывался Федор Козьмич, был тоже масоном. Поучения Козьмича о равенстве людей (и цари, и полководцы, и архиереи — такие же люди, как и вы), повторявшиеся в обстановке того времени, напоминают общераспространенное среди масонов учение о равенс1ве. Вспомним также многими подмеченное в старце уклонение от православного уклада в сторону мистицизма Епископ Макарий в своих путевых заметках за 1896 г. записал, «однажды посетил Федора Козьмича какой-то человек, выдававший себя за образованного, всезнаю щего Федор Козьмич подал ему таблицу с ребусами, как называл ее местный священник; вероятно, это была таблица с какими-нибудь мистическими знаками, состоящими из сочетаний букв. Это — в обычае Федора Козьмича. И мне, когда я в молодости посетил Федора Козьмича, он делал мистическое изъяснение букв, и говорил о свете». Наконец, один из посетивших старца в селе Краснореченском, в 1858 г., считает его масоном, рассказывая о «молчаливом отшельнике Федоре» так: «ha приветствия, речи и советы о. ректора (духовной семинарии) посещать церковь и приобщаться св. тайн, он отвечал мало, на странном наречии из смеси церковно-славянского языка с латинским, невразумительными фразами мистическими и даже апокалиптическими. Из этого посещения мы вынесли такое предположение о нем, что он или из Западной России униатский богослов, сбившийся с логического толка и смысла, или же философ-мистик и масон». Последнее мнение я и считаю наиболее вероятным, так как оно сходится с выводом, извлеченным мною из «Тайны» старца.