Александр Первый и Наполеон. Дуэль накануне войны - [8]

* * *

Аустерлиц и Пресбургский мир положили начало совершенно новой обстановке в Европе. Франко-русские соглашения 1801 г. оказались похороненными. Наполеон не только закрепил все сделанные им до 1805 г. завоевания, но и приобрел новые территории в Италии, Германии, на Балканах.

Разгром Австрии, нейтрализация Пруссии, окончательное закрепление в Италии и германских государствах и – самое главное – выход на Балканы чрезвычайно усилили позиции Франции. Почти половина Западной Европы была под контролем французов. На западе Наполеона от России отделяла лишь формально независимая, слабая Пруссия, а на юге росла угроза новой русско-турецкой войны. Резко обострились противоречия в лагере бывших союзников по III коалиции.

В этих условиях в русских правительственных кругах вновь обострились противоречия, тем более что в Петербурге и Москве дворянство открыто выражало недовольство неудачами русской армии и дипломатии. Царь поспешил собрать новое заседание Государственного совета для обсуждения дальнейшего курса внешней политики России; оно состоялось в январе 1806 г.

На правах руководителя внешнеполитического ведомства России первым выступил Чарторыйский. Он зачитал обширный доклад «О положении политических дел в Европе». В нем была нарисована детальная картина политики России в отношении Франции в 1801–1805 гг. Чарторыйский подробно остановился на причинах отхода России от политики «свободы рук» и ее участия в III коалиции: «Виды, какие Бонапарт имел на Италию, угрожали непосредственно Австрии и Турции, а по сему были опасны и для России. Ибо если бы Австрия единожды учинилась данницей Франции и Турция подпала под ее иго или же была бы возмущена, тогда бы Россия потеряла все выгоды настоящего своего положения. Южные провинции наши подвержены были бы опасности, и Бонапарте овладел бы нашею торговлею на Черном море».

Следует отметить, что первоначально составленный Чарторыйским вариант доклада носил более резкий характер. Перед первым заседанием Александр I просмотрел черновик. Он вычеркнул абзац о русско-французских разногласиях в Германии в 1801–1803 гг., одновременно написав на полях резолюцию «умерить»; вычеркнул наиболее резкие нападки Чарторыйского на личность Наполеона; внес коррективы в характеристику внешней политики Австрии и т. д. Еще большей правке подвергся раздел об Англии: Александр I вычеркнул идею Чарторыйского об определяющем значении английской торговли для России, а также утверждение о «редкости случаев англо-русских разногласий в Европе». В разделе франко-русских отношений Александр I вписал фразу о стремлении России решать спорные вопросы путем дипломатического посредничества в англо-французском конфликте. Наибольшие коррективы были внесены в раздел о Пруссии. Александр I вычеркнул всю критику Чарторыйского в адрес прусского правительства.

После доклада Чарторыйского и двух его дополнительных сообщений об австро-французском мирном договоре от 26 декабря 1805 г. в Пресбурге и прусско-французском договоре от 15 декабря 1805 г. в Вене выступил Александр I. Он обратил внимание на тяжелое положение Австрии и «неизвестность о том, что прусский двор чинить намерен». Главное же внимание члены Совета должны обратить на «те опасения, каковые от присоединения к королевству Италийской Истрии, Далмации и всех венецианских владений родиться могут для Порты Оттоманской, а посредством оной и российским черноморским провинциям и их торговле».

* * *

В ходе обсуждения внешнеполитического курса России (учитывая и письменное мнение членов Совета, поданное царю позднее) отчетливо наметились три точки зрения на практические методы политики России в отношении Франции в новых условиях.

Сторонники первой точки зрения, наиболее подробно изложенной в «Мнении министра внутренних дел» Кочубея и целиком поддержанной Чарторыйским, предлагали ничего не менять в прежней системе III коалиции, под прикрытием мирных переговоров с Францией перегруппировать силы и в удобный момент в союзе с Англией начать новую наступательную войну против Франции. Для этого следовало по-прежнему укреплять англо-русский союз, используя дипломатическую и военно-морскую помощь Англии для защиты Турции от Франции. Не следует обижаться на Австрию за ее поражение; наоборот, надо поддержать ее и дипломатически, и в военном отношении (не выводить русские войска с территории Австрии) и начать совместные австрорусские мирные переговоры с Францией. Что касается собственных военных усилий России, то она должна прежде всего увеличить свои вооружения и быть готовой к войне как на границах России, так и на территории ее соседей.

Сторонники второй точки зрения видели лучший выход в возврате к прежнему курсу «свободы рук» и неучастию в союзах. Наиболее полно и четко эта концепция была выражена С. П. Румянцевым. Россия, по его мнению, должна отказаться от дорогостоящих комбинаций по установлению европейского равновесия, заключить с Францией – сепаратный мир и предоставить двум соперницам изнурять себя в междоусобной войне. Ни с Англией, ни с Францией в союз вступать не следует. «Искусство нашего кабинета должно бы состоять в том, – заявил Румянцев, – чтобы предоставить другим державам изнуряться установлением общего равновесия, а нам бы между тем первенствовать в тех пределах, где могущество наше и одно может быть решительно».