Александр Невский - [11]

В отличие от хвалебного текста «Жития» классики отечественной исторической науки дают отцу Александра Невского нелестную характеристику. Вот, к примеру, что пишет про Ярослава Карамзин: «Вообще Ярослав не пользовался любовью народною» (СС, т. 2—3, с. 491).

Жадный, трусливый, коварный, мстительный властолюбец и безжалостный убийца, на чьей совести смерти тысяч невинных людей. Человек, для которого хороши все средства для достижения цели — вот объективная характеристика, которую в действительности заслуживает Ярослав Всеволодович. Может быть, «Житие» Александра Ярославича, в отличие от житий других святых достоверно описывает хотя бы внешность князя, изображая его не как икону, а с портретным сходством? Этого можно было бы ожидать: ведь автор «Жития» ссылается на слова очевидцев и сам называет себя участником ряда описываемых событий. Но эти ожидания тоже не оправдываются. Вот как, по авторитетному свидетельству лично знакомого с князем автора «Жития», выглядел Александр Невский: «Ростом он был выше других людей; его голос (гремел), как труба. Лицом он был как Иосиф Прекрасный, которого египетский царь поставил вторым (после себя) царем над Египтом. Сила у него — половина силы Самсоновой. Бог наделил его храбростью римского царя Веспасиана, покорившего землю Иудейскую. Когда Веспасиан хотел напасть на город Иотапату, граждане, ополчившись, вышли, победили его полки, так что он остался один (пред врагами). Прогнав врагов до ворот и взяв город, он с укоризною посмеялся над своей дружиной. «Оставили вы меня одного!» Так и князь Александр Ярославич, побеждая других, сам оставался непобедим».

Некто из западных стран, из числа тех, которые называют себя «слуга Божий», именно Андреяш, пошел, чтобы видеть Александра, подобно тому, как некогда царица приходила к царю Соломону, желая слышать его премудрость. Так и этот Андреяш, увидав Александра Ярославича, и возвратившись к своим, говорил: «Прошел я много стран и народов, но такого не встречал ни между царями, ни между князьями».

У меня, например, сразу возникает вопрос: если таким выдающимся по своим физическим параметрам человеком был Александр, то каковы же были его остальные семь братьев? Да и как же выглядел его отец, внук Юрия Долгорукого — Ярослав Всеволодович, породивший силача «в полсилы Самсоновой»? Был ли он тоже таким силачом, как Самсон, или чуть слабее? Так почему же больше никто из этого богатырского семейства не вошел в мировую историю? Может быть, не уродились такими силачами, как их братец? Кстати, чтобы было понятнее, какой силой был наделен, по версии «Жития», Александр, напомню, что библейский силач Соломон, с которым его сравнивает автор «Жития», однажды убил тысячу вражеских воинов ослиной челюстью. Может быть, Александр, подобно библейскому богатырю, тоже крушил своих врагов ослиной челюстью (точнее, за отсутствием на Руси ослов лошадиной или коровьей)? Не менее любопытно сравнение Александра Ярославича с римским императором Веспасианом. Чем же прославился этот «великий» полководец древности? Если бы не дошедшая до нас книга о том, как римские войска под его командованием жестоко подавили восстание в Иудее, вряд ли вообще что-либо знали об этом человеке, кроме того, что он случайно стал римским императором, положив начало династии Флавиев. Ни в одном военном учебном заведении мира будущих полководцев не знакомят с творческим наследием полководца Веспасиана. Его имя блекнет в лучах славы Александра Македонского или Ганнибала. Почему «Житие» не сравнивает Александра с этими действительно выдающимися полководцами древности?

Книга Иосифа Флавия «Иудейская война», которая увековечила избиение евреев, учиненное римскими легионами под командованием Веспасиана, была широко известна читающей древнерусской публике. Считается, что она способствовала формированию стойких антисемитских настроений на Руси. Дело в том, что ее автор, один из вождей антиримского восстания, предал своих товарищей, которые предпочли смерть римскому плену, поочередно заколов себя мечами. Иосифу, согласно жребию, выпало умереть последним. Но вместо того, чтобы исполнить свой долг чести перед павшими на его глазах боевыми товарищами, он не просто сдался римлянам, но и стал их активным помощником в войне против собственного народа. Евреи прокляли предателя. Зато в Риме так высоко оценили вклад Иосифа в разгром его соплеменников, что за оказанные услуги даже воздвигли ему памятник. В своей книге Иосиф прославил римский род Флавиев, который уничтожил его народ. И в награду сам получил право носить эту фамилию.

Сравнивая Александра с Веспесианом, автор «Жития» невольно заставляет читателя задуматься, не прозрачный ли это намек, что доверять его словам можно в той же мере, что и словам клятвоотступника Иосифа? Впрочем, есть еще одна причина. Автор «Жития» объясняет: Веспасиан «пленил всю землю Иудейскую». Вот оно в чем дело. Римский император подавил восстание в Иудее, и это принесло ему славу в Риме, чем он и воспользовался для того, чтобы стать императором. А Александр Ярославич в 1242 году подавил восстание в Новгородской земле, чем завоевал авторитет в Орде и воспользовался этим для того, чтобы стать Великим князем (потом он совершил еще один подобный подвиг — подавил новгородское восстание 1259 г.). Но в этом случае Александр Ярославич не прославленный полководец, а каратель и интриган. Откровенные преувеличения физических качеств главного героя «Жития» тоже должны были заставить читателя задуматься о достоверности описанных в нем событий. Совершенно очевидно, что портрет, созданный автором «Жития», не имеет ничего общего с тем, как в реальности выглядел Александр Ярославич. Описание Александра как былинного богатыря явно из области фантастики и, следовательно, все остальное, что пишет о нем «Житие», так же «правдиво». Никто из ученых мужей не берет на себя смелость утверждать, что подвиги Самсона, описанные в Библии, — это реальные исторические события, имевшие место в действительности. Почему же тогда описанные в «Житии» чудесные подвиги Александра Ярославича оцениваются не как плод буйной фантазии автора, а как историческая правда?