Александр Кучин. Русский у Амундсена - [93]

Об Асе писать Вам не буду, она сама Вам пишет, пускай о себе и рассказывает. Она теперь долго хворала, месяца 2, было воспаление слепой кишки, теперь поправляется.

Очень надеюсь, что получим от Вас длинное и подробное письмо с описанием Вашего путешествия и Вашей личной судьбы, связанной конечно с судьбой «Fram'а». Мне это очень хотелось бы знать возможно подробнее. Всякая мелочь меня тут заинтересует, и я буду Вам чрезвычайно благодарен за детальное послание. Пишите по адресу: Москва, Варварка, 16, Т-во Романовской льняной мануфактуры (Romanoff Flax… C°), мне, хотя дойдёт письмо, конечно, и по Романовскому адресу. Я охотно поменялся бы, однако, с Вами местами, посмотрел бы я на Вас в серой шинели. Пока я её не сниму, я не сделаюсь снова человеком и ко мне не вернётся прежнее настроение. Сейчас оно прескверное. Но пока надо кончать. Передайте мой искренний привет Amundsen'y, Preastrud'y и Hjeartsen'y[294]. Амунд. мои лучшие пожелания. От всего сердца желаю ему довести до конца своё дело и вернуться увенчанным славой. Хотелось бы снова увидеть «Fram» и его mannskab[295]. Я теперь тоскую по Норвегии как по родине. Это единственная страна, где я чувствовал себя человеком, где мне всё было родным. Но всего лучшего. От души желаю Вам успеха и всего лучшего. Жду письма. Крепко жму руку. Ваш Ф. Классен.

По следам судна «Геркулес» и его капитана Кучина

Первый реальный след, связанный с маршрутом экспедиции В. А. Русанова на судне «Геркулес», возник для меня не на Новой Земле, где с 1988 года Морская арктическая комплексная экспедиция (МАКЭ) Фонда полярных исследований и Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия имени Д. С. Лихачёва приступила к работе на архипелаге. На Новой Земле в тот год мы обнаружили следы только одной из трёх русских полярных экспедиций 1912 года, судьба которых оказалась трагична. Это была экспедиция Г. Я. Седова, которая зимовала в 1912–1913 годах в заливе, позже названном его именем. Здесь мы исследовали два креста экспедиции (один – на месте астрономического пункта, а второй – с вырезанными именами только четырёх участников).

Частично нами были обследованы на Новой Земле и районы знаменитых исследований В. А. Русанова, особенно в 1992 году, когда, руководствуясь его записями, мы нашли в губе Южная Сульменёва руины старинной поморской избы и другие объекты на побережье архипелага. Но следы самой экспедиции 1912 года нами обнаружены не были у северного и северо-восточного побережья. Как и в восточной части пролива Маточкин Шар и на восточном побережье Южного острова Новой Земли. Но мы реально убедились – сколь велик вклад Русанова в изучение архипелага.

Наша экспедиция (МАКЭ) была создана в 1986 году и с тех пор под моим руководством проводит ежегодные комплексные исследования по выявлению, изучению, сохранению и использованию объектов культурного и природного наследия в Российской Арктике. Одна из наших программ называется «По следам арктических экспедиций». Реализуется она на основе разработанной нами методики проведения историко-географических экспериментов в Арктике. Поэтому с 1987 года сотрудники МАКЭ проводят свои работы и по маршрутам плаваний и экспедиций многих отечественных и зарубежных первопроходцев, путешественников и исследователей XVI и вплоть до последней четверти XX веков. Например, в 1990 году мы приступили на ледоколе «Диксон» к исследованиям на Земле Франца-Иосифа и среди многих исследователей и их маршрутов вели поиск следов экспедиций 1912 года: Г. Я. Седова, Г. Л. Брусилова и группы В. И. Альбанова, ушедшей по дрейфующим льдам со «Святой Анны» на Землю Франца-Иосифа.

В 1992 году мы вновь, после исследований на Новой Земле, направились на гидрографическом судне ледового класса «Иван Киреев» к Земле Франца-Иосифа. Среди прочих мест мы работали и на острове Гукера в Бухте Тихой, где в 1913–1914 годах зимовала экспедиция Г. Я. Седова на судне «Святой Фока». В 1990 году из-за сложной ледовой обстановки мы не смогли высадиться на заброшенную здесь полярную станцию «Бухта Тихая». Но теперь здесь в небольшом домике с вычищенным из него многолетним снегом расположились несколько гостеприимных сотрудников Мурманской арктической биостанции. Паяльной лампой просушили они стены. В двух больших домах полярки, забитых снегом, когда-то жили и работали советские специалисты.

Когда я вернулся на судно и рассказал капитану А. А. Катаеву о наших исследованиях на берегу и состоянии жилых помещений, где, видимо, погибла часть уникальной библиотеки, Альберт Александрович принёс мне и подарил два дореволюционных издания журнального размера. Одно было посвящено поискам пропавших в 1912 году экспедиций, а второе – научным результатам Русской полярной экспедиции 1900–1902 годов барона Э. В. Толля. Капитан рассказал мне, что в предшествующие годы эти издания были найдены им в подтаявшем летом помещении полярной станции «Бухта Тихая».

В одном из изданий размером с печатную страницу лежал карандашный оригинал рисунка с надписями (рис. 1). Когда я его рассмотрел – у меня перехватило дыхание…