Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 годов - [138]

. За этой решеткой находится бронзовая гробница епископа [ – ] Магдебургского[1276], фигура епископа во всем его церковном облачении выполнена как барельеф, положенный сверху на саркофаг; верхняя часть его жезла развинчена, четыре бронзовых факела окружают памятник. Выйдя из ограды и пойдя направо встречаешь различные памятники; иногда даже можно наступить на надгробные плиты; среди прочего, если я не ошибаюсь, если идти по направлению, которое я указала, под первой плитой, на которую наступаешь, лежит один из проповедников церкви, умерший несколько лет назад[1277]. Дальше можно увидеть памятник Госпоже фон Ассебург, которую похоронили заживо и которая поднялась из гроба и вернулась в дом своего мужа, где очень всех напугала[1278]. Далее в стене есть углубление, говорят, что если просунуть в него голову, то можно услышать шум сильного ветра[1279]. Собор был основан [ – ] в [ – ] году. Город Магдебург красивый, большой, в нем есть красивые дома, тот, в котором я останавливалась, дом коменданта, здание коллегий, которое сообщалось некогда посредством галереи с Собором, рядом с которым оно находится, все они имеют хороший вид и расположены на довольно большой площади, где деревья высажены в несколько рядов. Я не помню названия этой площади[1280]. Здание коллегий было когда-то Епископским Дворцом, вот почему оно сообщалось с Кафедральным Собором. Магдебург – это крепость, которая ни разу не была взята во время Семилетней войны, когда она служила местом прибежища Королевы и Королевского семейства Пруссии. Восхищают его оборонительные сооружения: вокруг цитадели течет река Эльба, так что передний край обороны оказывается расположенным по ту сторону реки. Магдебург находится в равнинной местности, где много болот между Магдебургом и Хоэн-Цизаром, где я сменила лошадей, чтобы продолжать свой путь на Бранденбург: говорят, что земли вокруг Магдебурга плодородные; здесь много пастбищ и довольно красивого скота: дороги ужасны, здесь почти нет мостовых: сменив лошадей в Хоэн-Цизаре и в Цизаре, мы прибыли поздно вечером в Бранденбург[1281]: это довольно красивое место, бывшее когда-то резиденцией маркграфов, носивших это имя, еще до того, как был основан Берлин. Покинули Бранденбург в среду утром 15/3 октября и прибыли в Потсдам к 2 часам пополудни, после того как один раз сменили лошадей по дороге: дорога здесь отличная, это очень хорошая мостовая; из Потсдама я отправилась в Берлин через два с половиной часа: в Берлине я расположилась в покоях, которые до того всегда занимала покойная Королева, мать нынешнего Короля[1282]. Я провела там целиком четверг 16/4 октября и утро пятницы 17/5 октября, узнала ужасную новость о поражении Королевских армий между Ауэрштедтом и Йеной 14-го числа того же месяца[1283]. Надо было думать о том, чтобы покинуть Берлин, и поскольку вся Королевская семья отправилась в сторону Штеттина, то я посчитала необходимым также направиться по этой дороге и покинула Берлин в субботу 18/6 октября в 9 часов утра; до Бернау, где можно найти первый ночлег, дорога довольно хорошая, первая миля после Берлина мощеная, затем проезжаем через Нойштадт Эберсвальде, где, должно быть, немало сооружений из стали. Ной-Ангермюнде и Шведт: вся эта местность очень песчаная, растительность здесь скудная и по преимуществу растут ели; говорят, что месторасположение Шведта восхитительно; я не могу о том судить, поскольку прибыла туда в час утра и покинула его два часа спустя, чтобы отправиться в Штеттин, через Гарц, где мы смогли передохнуть: весь этот путь по песчаной почве очень печален, поселения здесь встречаются редко, в конце концов это мало приятно. Штеттин[1284], куда я прибыла в воскресенье 19 /7 октября в одиннадцать часов утра, представляет собой крепость. Вокруг города есть места для прогулок, которые кажутся довольно приятными; город большой, красиво построенный, с хорошо развитой торговлей; я здесь ничего не видела, даже знаменитую статую [ – ] Фридриха II, которая есть местная достопримечательность. Покинула Штеттин во вторник 21/9 октября в половине двенадцатого утра, чтобы отправиться через прусскую Померанию[1285] в Росток[1286], решив как можно менее удаляться от своего Мужа и его Семейства, прежде чем узнаю об их окончательной судьбе. От Штетттина до Фалькенвальде первая остановка, дорога довольно приятная, хотя и песчаная, встречаются очень красивые леса. Мы были вынуждены ждать лошадей в течение 12 часов в Фалькенвальде и отбыли оттуда в Укермюнде лишь в 2 часа утра; дотуда местность бесконечно печальная; Укермюнде расположен довольно приятно и выглядит оживленным благодаря маленьким торговым домикам, расположенным на берегу реки Укер. До Анклама все та же печаль, такое впечатление, что находишься на краю света: Анклам довольно красивый и большой город; там мы лишь поменяли лошадей, чтобы продолжить путь в Деммин[1287], куда прибыли 23/11 октября в 2 часа утра; место ничем не примечательное, мы покинули его в 7 часов, направляясь в Росток через Гнойен и Тесин, два маленьких мекленбургских городка, где мы останавливались отдохнуть: ландшафты вдоль этой дороги все так же некрасивы; плохая погода сопровождала нас во все время пути, усиливая грустное настроение: никогда еще я не видала столь страшной грозы, ураган так усилился к полудню, что нам оказалось почти невозможным продолжать наш путь далее: к сильному завывающему ветру добавился дождь и два страшных разряда грома, сопровождавших <нрзб.> разряды молний: буря пришла с моря, которое открылось по правую руку; второй разряд, как мне показалось, воспламенил небо, попал в мельницу, находившуюся близ Ростока, и на наших глазах сжег ее дотла. Оказавшись на плоской равнине, мы посчитали более разумным укрыться в первом же убежище, которое встретилось на пути; это был маленький пивной трактир, называемый [ – ], в миле от Ростока, где мы провели четверть часа, чтобы дать передохнуть людям и лошадям и посмотреть, не прекратился ли ураган. И действительно, не слыша более ничего, мы вновь пустились в путь в сторону