Александр Дейнека - [28]

Участники встречи свидетельствуют, что беседа Ленина с вхутемасовской молодежью, по сути дела, превратилась в диспут о задачах социалистической культуры, что Владимир Ильич, отвечая на вопрос, какое же искусство нужно в настоящее время, советовал изучать мировое культурное наследство и обещал приехать еще раз, чтобы защитить «Евгения Онегина» и стихи Некрасова, поспорить о футуризме и о Маяковском. Надо сказать, что на той встрече был заложен провокационный заряд, отголоски которого прозвучат — и зловеще — впоследствии. Но об этом чуть позже. А пока — о Маяковском.

Для вхутемасовцев Маяковский был своим человеком, единомышленником, стремившимся активно участвовать в созидании новой культуры. Он часто бывал у студентов ВХУТЕМАСа, «дарил им творческую дружбу и тепло своего безбрежного сердца. Приход его был шумным праздником. Окружив поэта тесным, крепким кольцом, вхутемасовцы увлекали его в холодное здание. Он читал им стихи. Он любил им читать, ценя в них свежесть ума и незатуманенность вкуса. И, пожалуй, нигде его могучий голос так победно не гремел, как во вхутемасовских залах. По окончании чтения, влекомый тем же кольцом преданных друзей, он попадал во двор… И только тут кольцо разжималось. Его отпускали „до ближайшего дня“. Ему неистово жали руки, обнимали и говорили рожденные весною и юностью слова». Так вспоминал художник Амшей Нюренберг, читавший во ВХУТЕМАСе лекции по современному искусству.

Дейнека тоже боготворил Маяковского, ловил каждое его слово — такое насущное и нужное. И считал за честь работать с любым материалом, связанным с именем поэта. Весной 1921 года он участвовал в подготовке премьеры спектакля по пьесе Маяковского «Мистерия-буфф», поставленного на Цветном бульваре для делегатов III конгресса Коминтерна на немецком языке режиссером А. М. Грановским. «Вместе с другими товарищами я развешивал по плану Владимира Владимировича плакаты в фойе и коридорах. Еще тогда он говорил с нами, студентами, о будущем искусства, где все виды искусства будут создавать действенное, органически слитное действие», — вспоминал Дейнека[23].

В октябре 1922 года он оформил обложку для собрания сочинений В. Маяковского «13 лет работы». Вот что спустя годы рассказывал сам художник: «Получилась обычная обложка в красивой рамочке с орнаментальным клеймом. Владимир Владимирович посмотрел и забраковал ее. Он сказал, что нужна такая обложка, которую можно издалека увидать и ясно читать. Он сделал ее сам. На цветном ровном поле лаконично встали три слова. Крепкий шрифт, его композиция и масштаб создали желаемый эффект. Это был урок мне, из которого наглядно вытекало, что красота обложки должна заключаться в самом шрифте, а не в окружающих его финтифлюшках. Я попробовал этот урок использовать и в своих картинах, старался оставлять в них только самое главное, искал для них форму простую и ясную, отбрасывая кучу деталей»[24].

В мае 1921 года Дейнека работал над альбомом, предназначенным для подарка членам конгресса Коминтерна. В архиве сохранился любопытный документ: «Студенту-подмастерью Печатно-Графического Факультета ВХУТЕМАСа Дейнеко Александру Александр. Выдано удостоверение в том, что ему разрешается беспрепятственная зарисовка улиц, площадей, зданий гор. Москвы, необходимая для альбома, предназначенного к подношению Членам Конгресса Коминтерна». Удостоверение подписано комендантом города Москвы и «действительно по 30 июня 1921 года». По тем временам это был серьезный документ — своего рода «охранная грамота», которая могла уберечь от задержания по подозрению в шпионаже.

Альбом «Революционная Москва Третьему Конгрессу Коммунистического Интернационала» создавался студентами ВХУТЕМАСа. Это было большое издание, родившееся в трудные годы Гражданской войны, разрухи и голода, оно должно было продемонстрировать всему миру оптимизм и силу молодой республики Советов. В него вошли сюжеты из сельской и фабричной жизни, изображения памятных мест, связанных с революционными событиями. Дейнека выполнил лист 47 — «Социалистическая академия общественных наук» и лист 67 — «Государственная Трехгорная мануфактура. В красильной». Для альбома поработал и Фаворский — он сделал лист «Свердловский зал в Большом Кремлевском дворце», в котором весомо и чеканно передал и архитектонику сооружения, и монументальность зала. «Но и в этой прекрасно вырезанной, сложной и совершенной гравюре есть только блестящее разрешение пространственных задач: ощутимо уходят вглубь ряды кресел, выступают из плоскости стены панели и круглится купол кессонированного потолка», — писал об этой работе Юрий Халаминский[25], отмечая, что в то время для Фаворского было важно только одно — художественное совершенство гравюры.

Летом 1921 года Дейнека приехал в Курск, где продолжал заведовать секцией ИЗО губернского совета народного образования. В конце июня он начал работать над оформлением Рабочего дворца к предстоящему 8-му губернскому съезду Советов. В сентябре молодой художник получил мандат, которым ему предписывалось выяснить возможность изготовления двух плакатов агитационного характера на тему о продовольственном налоге. 10 октября студенту ВХУТЕМАСа Дейнеке губполитпросветом выдано удостоверение в том, что он «работал, проводя агитационную кампанию по продналогу и помощи голодающему Поволжью, производя специальную работу печати плакатов и для проведения чисто технической стороны работы был задержан по 10 октября 1921 года». В том же месяце Дейнека возвращается на учебу в Москву.