Александр Александрович Богданов - [77]

В других концепциях индустриализации превалировал либо «генетический» элемент (критик Госплана, директор Конъюнктурного института при Наркомате финансов СССР Н. Кондратьев), либо «телеологический» (партийные экономисты Госплана во главе с С. Струмилиным). Именно последний вариант с приоритетом жестких заданий-предуказаний и подхлестыванием темпов лихорадочного индустриального строительства предпочли И. Сталин и его окружение. Струмилин посчитал, что «лучше стоять за высокие темпы, чем сидеть за низкие», а противники «телеологического» варианта угодили за решетку, обвиненные во вредительстве, связях с контрреволюционной эмиграцией и подготовке интервенции.

Считавшийся после смерти В. Ульянова-Ленина главным идеологом ВКП(б) Н. Бухарин, вместе со Сталиным выдвинувший формулу «построение социализма в одной стране», теперь выступил против Сталина и «формулы, которая говорит – максимум вложений в тяжелую индустрию». Бухарин, неоднократно хуливший Богданова, был все же единственным из партийных «вождей», высоко ценившим тектологию и ее творца. В статье «Заметки экономиста» в редактируемой им газете «Правда» 28 сентября 1928 года Бухарин отстаивал план, который определил бы и обеспечил условия «подвижного экономического равновесия» как между промышленностью и сельским хозяйством, так и в рамках самого промышленного сектора[373]. При наличных трудностях с хлебозаготовками увеличение капиталовложений в промышленные новостройки должно неизбежно привести к дальнейшей нехватке продовольствия и отставанию промышленности уже от собственных возросших потребностей с последствиями в виде многочисленных «узких мест» и обострения дефицита материалов.

За протест против «сверхиндустриализации» и «размычки» между промышленным городом и крестьянской деревней Бухарин поплатился руководящими постами и обвинениями в том, что он «правый уклонист». Но этим дело не кончилось. Были опубликованы старые замечания Ленина на книгу Бухарина «Экономика переходного периода». Полное одобрение Лениным бухаринской апологии «военного коммунизма» и «превосходной главы» о «внеэкономическом принуждении в переходный период» никого не смутило[374]. А вот небрежное замечание, что Бухарин «по-детски» взял три термина из статьи Богданова «О тенденциях пролетарской культуры» (полемика с тейлористом Гастевым) и не подумал, что эти термины «фундированы» богдановской «философией идеализма и эклектицизма»[375], было воспринято как вердикт Бухарину: «недиалектик, богдановец».

Никто в условиях сложившегося культа Ленина не заглянул в статью Богданова «О тенденциях пролетарской культуры», дабы убедиться, что в заимствованных из нее Бухариным терминах «планомерная организация», «регулирование» и «нормировка» ничуть не больше «идеализма и эклектицизма», чем в терминах «электрификация» и «темпы роста». «Регулирование» – лишь упорядочение того, что делается, внесение правильности в идущий процесс работы. «Нормировка» – регулирование по шаблонам, например, предписание рабочим жестко определенного дневного задания («урока»). А «планомерная организация» – «инициативно-творческая сторона процесса», комбинирование данных опыта в «цельную действенную группировку». Именно эта сторона является по преимуществу человеческой, в меньшей степени может передаваться механизму, больше всего зависит от культуры работника – «от суммы его опыта и знания, от навыка в применении методов». Напротив, сторона регулятивная, особенно регулирование по нормам, по шаблонам, несравненно меньше связана с этими условиями и путем технического упрощения, дробления на отдельные операции и т. д. доводится в массе случаев до такой элементарности, что передается неквалифицированному работнику и машине[376].

Впрочем, даже если бы кто-то и заглянул, открыто не согласиться с мавзолейным «вечно живым» было уже нельзя, так же как с Марксом и Энгельсом. Богданов в последние годы жизни подвергался систематической травле, но не рисковал свободой, когда критиковал в последнем докладе в Комакадемии понимание Энгельсом границ между естественными науками. Директор Института биофизики П. П. Лазарев, в 1917 году первым из российских академиков поддержавший власть большевиков, в 1929 году был арестован по доносу за критику математической ошибки Энгельса.

В. А. Базаров, В. Г. Громан вместе с другими сторонниками сохранения «подвижного равновесия» и учета «узких мест» после «великого перелома» форсированной индустриализации и сплошной коллективизации были арестованы по сфабрикованному делу «Союзного бюро РСДРП (меньшевиков)». По еще одному сфабрикованному делу – «Трудовой крестьянской партии» были арестованы экономисты из наркоматов земледелия и финансов, протестовавшие против разрушения стоимостных пропорций в народном хозяйстве в ущерб крестьянству, – Н. Д. Кондратьев, Н. П. Огановский и другие. В печать хлынула волна статей, требовавших «нарушения и разрушения равновесия во имя революционной целесообразности» и громивших «госплановских вредителей» и «механистическую теорию равновесия Богданова – Бухарина», а также любые экономические суждения с использованием понятия «равновесие». В эту травлю поспешил включиться и травивший Богданова все 1920-е годы журнал «Под знаменем марксизма». Сын главного редактора журнала Деборина в своей статье обрушился на «синклит» Базарова, Громана, Кондратьева, Огановского за проведение