с и с т е м ы? Я-то специально не алгоритмизировал, но у него скорость тактического ответа превосходит скорость подготовки атаки противника!.. – полковник почти кричит шёпотом. – ТЫ во что веришь больше? В гениев-самородков или в подготовку?! Представляешь, что из этого можно было бы попытаться слепить?! – начальник многозначительно раскрывает глаза, что-то изображает мимикой и шумно дышит.
– Что двигался хорошо, так он немало тренируется. – С видом вселенской скуки, Бак отодвигает свою гарнитуру по столу от зада начальника. – Культура движений у него поставлена ещё до нас, он спортсмен же. Ты хоть в дело его глянь?! Если тебя такой энтузиазм одолел. Он инструктор по акробатике, сертификат Федерации! Ещё в кино снимается каскадёром, значит, и там кастинг нормально прошёл. С прикладными навыками, стало быть, порядок.
– Да уж. – Заведующий кафедрой вздыхает. – Видимо, и правда неплохо бегает и двигается. Туда б с улицы не попал.
– А вообще, я и сам порой ловлю себя на том, что думаю: и правда, иногда похоже на систему. – Неохотно признаётся подполковник шефу.
По случайному совпадению, именно в этот момент из помещения кафедры выходит последняя пара преподавателей. Двое офицеров остаются наедине.
– Особенно с учётом результативности его, гхм, контактов. – Уже гораздо серьёзным тоном продолжает куратор.
От его флегматичности и вальяжности не остаётся и следа.
– Ты вообще такие темы когда поднимаешь, хотя б жди, пока народ разойдётся! – укоряет он шефа. – Или ты решил объявление на всю округу повесить? «Федералы против региональной элиты!»?
– Увлёкся перспективной идеей, – ничуть не смущается полковник. – Под контактами ты его регулярные драки с учащимися имеешь виду? – кажется, шеф ловит намёки товарища с полуслова.
– Угу. Стабильность результата – признак мастерства, – фыркает Бак в ответ. – Постоянно кто-то оказывается в больнице, пусть и вместе с ним. Или вот в морге, как сейчас… Ладно, давай серьёзно. Как бы, да: закрадывается мысль о системе. Но в такие моменты я тут же, моментально, со скоростью звука беру себя в руки обратно. Никакой системы там, увы, нет просто потому, что её быть не может. Или у тебя, как у самого главного научного руководителя, иное мнение? – подполковник насмешливо смотрит на начальника. – Решил двигаться своим политическим курсом, не глядя на предлагаемый сверху?
– Ну почему не может быть системы?! Ну а вдруг?! – шеф рефлекторно осёдлывает своего любимого конька, превращаясь в беседе в научного оппонента. – Ну мало ли, где он раньше мог чего нахвататься?! Потом вот переосмыслил, переложил на текущие реалии и применяет ситуативно…
– Лео, разве что в тюрьме! – Невежливо перебивает заведующего кафедрой куратор. – Только в тюряге он мог, как ты говоришь, разного нахвататься! Откуда он попал к нам в самый что ни на есть первый день своего освобождения! Но в тюрягах, насколько я знаю, чуть другие, кхм, «системы» в ходу. Нам они без надобности. И тебя тамошние достижения вряд ли заинтересуют, – подполковник жизнерадостно смеётся над собственными словами.
– Отсмеялся? Можешь говорить серьёзно? – после паузы говорит начальник, покачавшись на столе и начиная барабанить пальцами по его крышке. – Я на тебя часто давлю?
– Нет. Вообще никогда не давишь. Нам работается вместе нормально. – Вежливо отвечает куратор, ожидая продолжения. – По крайней мере, с моей стороны претензий нет. Надеюсь, это взаимно.
– Когда ты говоришь, что чувствуешь, куда идти в работе, я тебе никогда не возражаю. Соглашаюсь с любым результатом. Справедливости ради, семь раз из десяти лучше тебя никто результата на твоей теме не получит. Думаю, ты заметил, – шеф дожидается кивка от подчинённого и продолжает. – Но сейчас у меня такое чувство, как у тебя бывает, когда ты «чувствуешь». – Заведующий кафедрой задумчиво смотрит в окно. – Не может быть, мне кажется, такого сочетания подходящих кирпичиков. Я сейчас об отдельных элементах схватки, которые в сумме похожи на стройный алгоритм.
– Я не понимаю этого алгоритма, – неохотно признаётся Бак. – Или надо признаться себе, что он в чистой науке глубже меня. Но я пока не готов к таким заявлениям в собственный адрес… Или есть что-то, что лежит настолько на поверхности, что никто просто не думает в эту сторону, считая шлаком. Ты точно уверен, что нам следует покопать в эту сторону? – куратор пристально смотрит на начальника. – Ты понимаешь, что это очень серьёзная мина под сложившийся порядок вещей? И под устоявшиеся социальные институты?
– Да.
– ТЫ уверен, что мы с тобой тут протянем дольше одного дня? Если муниципалы начнут трезвонить, что федералы натаскивают быдло и пустышек на работу строго по одарённым? – жёстко спрашивает подполковник. – Нам с тобой, на старости лет, очень надо в анналы истории, в качестве первопроходцев? Может, лучше спокойно доживём до пенсии?
Полковник встаёт со стола и какое-то время молча прогуливается по помещению кафедры. Бак внимательно сопровождает его взглядом, демонстративно забросив ноги на стол и скрестив руки на груди.
– Тебе нравится твоя нынешняя жизнь? – задаёт неожиданный вопрос заведующий кафедрой. – Ежедневная рутина, одно и то же, эта семья, от которой уже нудно порой…
