Он наклонился и липким языком стал облизывать моё лицо, шепча что-то гадкое. Его дрожащие от нетерпения руки уже расстегивали мою сорочку, когда комнату залил свет, и послышался хруст ломающейся шеи.
― Старая сволочь, на молоденьких потянуло? Всё, допрыгался, ― Дар стащил с меня тело дядюшки, бросив его на пол, ― Рик, открой окно, надо проветрить, тут явно пахнет колдовством.
Рик распахнул створки, и свежий ночной воздух быстро заполнил душную комнату. Дар кивнул брату, и тот, достав из-за голенища сапога небольшой нож, вложил его в руку мерзавца. Я потихоньку приходил в себя. Похоже, братья даже не раздевались, Рик понял мой молчаливый вопрос:
«Как чувствовали, что ночью что-нибудь случится. Прости, не перехватили сморчка раньше, это его мерзкое колдовство подействовало и на нас».
Еле пошевелил губами в ответ, но они поняли мою попытку сказать «спасибо». В это мгновение в комнату ворвалась тётя.
― Что здесь происходит? Почему мой… ― она замолчала и опустилась на колени рядом с трупом мужа. Её волосы были распущены, ночная сорочка под порывом ветра раздулась парусом, делая похожей на великаншу. Заламывая руки, она кричала дурным и каким-то неестественным, срывающимся голосом:
«Что вы сделали с моим малышом Зиги…»
― Этот «малыш» ― та ещё сволочь, и Вы об этом прекрасно знаете. Его застали при попытке убить нашего господина Лэнни. Как телохранители, мы просто выполнили свой долг, ― голос Рика был полон холода и презрения.
― Не может быть! Да он и мухи никогда не обидел, ― уже спокойно произнесла сумасшедшая вдова, но в её словах мне почудилась ирония.
― Неужели? Однако Ваш супруг оказался у кровати Лэнни и был схвачен при попытке перерезать ему горло.
Тётя удивлённо посмотрела на нож, зажатый в руке убитого, и задумчиво процедила:
«Это же не его нож, у Зиги никогда такого не было…»
― Это будете говорить судье. Мы трое, ― Рик показал на нас с Даром, ― видели, что он пытался сделать. Вашему мужу, наверное, не понравился приезд в имение настоящего Хозяина, вот он и решился на такой безбожный поступок. Шалунишка, ― голос моего телохранителя шипел, подобно змее.
Но тётушка уже взяла себя в руки и нехорошо усмехнулась.
― Что бы тут ни произошло ― это семейное дело, и мы не будем выносить его на всеобщее посмешище. Я похороню Зигмунда и скажу, что он сам нечаянно напоролся на нож. И это случилось при мне. Но обещаю виновникам его смерти такие муки, которые вам и не снились. С этого дня ― мы враги, и я не успокоюсь, пока не уничтожу всех до единого.
Она взяла покойного на руки и покинула комнату с гордо поднятой головой. Дар прошептал ей вслед:
«Проклятая ведьма наверняка знала о проделках извращенца. И никак не помешала ему, а, может, напротив, помогала. Кто их разберёт. Но печёнкой чую, она устроит нам „весёлую“ жизнь. Лэнни, прогони её из дома и как можно скорее. Эта мстительная баба ― настоящий дьявол в юбке».
Я кивнул и попытался сесть, хоть меня и покачивало, как на море. Видно, колдовское зелье содержало яд. Было не только трудно говорить, но и дышать. А ещё я чувствовал себя грязным. Нужна была вода, много воды, чтобы смыть с себя мерзость, но как сказать об этом близнецам, если язык не слушался?
Протянул руку Дару, и он помог мне встать. Опираясь на него, пошатываясь, медленно вышел из дома. Была прекрасная летняя ночь, сияющая среди звёзд луна освещала пустой двор. Постояв немного и вдыхая чистый воздух, я пошёл к колодцу, жестом показав телохранителю, чтобы тот наполнил ведро водой и вылил её на меня.
Он выполнил мою просьбу ― окатил водой, а потом ещё и ещё раз, пока я не задрожал, однако мне казалось, что этого мало. Я требовал больше воды, и Дар послушно вытянул новое ведро, но Рик его остановил:
«Довольно, ты что не видишь ― мальчик не в себе, лучше принеси ему вина. Пусть выпьет, может, заснёт».
Он взял меня на руки и отнёс в свою комнату, где раздел и растёр полотенцем, уложив в кровать, а Дар заставил выпить немного вина:
«Постарайся уснуть, Лэнни, этот ужасный день кончился. Тебе надо набраться сил. Судя по всему, нам предстоят непростые времена. Мы с братом посидим у кровати и посторожим твой сон. Не сомневайся в нас».
Я кивнул и закрыл глаза. Голова всё ещё кружилась, но дышать стало гораздо легче, и вскоре спасительный сон пришёл ко мне. На этот раз ― без кошмаров.
Но утро следующего дня показало, что неприятности ещё не закончились. Я проснулся с больной головой, перед глазами всё расплывалось. У меня с детства было плохое зрение, но магия его исправила. Так было до сегодняшнего дня. То зелье, что применил вчера негодяй, имело неожиданные последствия ― я снова почти ослеп. Попытки исправить ситуацию магией ни к чему не привели. Все предметы, даже вблизи казавшиеся «размытыми», на расстоянии вытянутой руки сливались в одно большое «нечто».
К счастью, ко мне вернулась способность говорить.
― Рик, Дар! Я снова плохо вижу, и магия не помогает. Надеюсь, со временем это пройдёт, но пока мне нужны хотя бы очки. Придётся вам проводить меня к лекарю.
Лица братьев двигались, словно два светлых пятна, по их голосам было понятно, что они не на шутку встревожены. В этот момент за окном раздался истошный крик. Я вскочил с кровати и поплёлся к двери, ощупываяруками пространство вокруг. Братья, видимо, уже выбежали, потому что по пути я на них не натолкнулся. Между тем отчаянные крики продолжались, их сопровождало громкое рычание неизвестного, но, как мне показалось, голодного зверя. Вспомнились слова Джерома, что остатки еды тётя скармливала какому-то животному.
