Алая роза Тюдоров - [48]

Она едва нос к носу не столкнулась со слугой. Вжавшись всем телом в нишу стены, подождала с минуту и, как только тот удалился, свернув в ближайшую арку, снова двинулась вперед. Темный широкий плащ скрадывал ее силуэт и слегка шуршал при ходьбе. Она решила, что плащ самая подходящая одежда для затеянной ею авантюры, но теперь шелест, который производили его складки, казался ей громче автомобильной сирены.

Выбравшись во двор, Дини побежала, стараясь держаться поближе к кирпичной стене. В некоторых окнах теплились огоньки свечей. Туфли девушки бесшумно ступали по вымощенному камнем двору. Завернув за угол, она услышала негромкий храп и сопение лошадей в стойле.

Конюшня была освещена ярко пылавшими на ветру факелами, прикрепленными к стене. Прежде чем войти, девушка помедлила, опасаясь, что лошади поднимут шум при ее появлении. Затем двинулась вдоль денников, согнувшись в три погибели: Дини хотелось, чтобы лошади не видели ее. Она искала свою норовистую кобылку по кличке Фэнси. Конечно, было бы куда легче отправиться в Хемптон-Корт пешком, но тогда она вряд ли бы успела вернуться в Ричмонд до рассвета.

Наконец она обнаружила свою лошадь. Та стояла, переступая с ноги на ногу, медленно пережевывая овес из привязанного к морде мешочка.

– Фэнси, – прошептала девушка, коснувшись ладошкой ее бархатных ноздрей, – ты готова сгонять в Хемптон и обратно?

Неожиданно из темноты выступила мощная фигура.

– Позвольте мне, мистрис Дини, в очередной раз осведомиться: не нужны ли вам мои услуги? – Чарлз Брендон собственной персоной, облаченный в богато расшитый шелком и золотом камзол, схватил Дини за запястье.

Она едва не подпрыгнула при звуке его голоса. Как теперь, спрашивается, объяснить свое присутствие в конюшне?

Между тем герцог продолжал, не повышая голоса:

– Не могу понять, как вы в полной темноте ухитрились найти конюшню – это при том, что еще утром вы находились в абсолютно беспомощном состоянии? Кстати, как вы себя чувствуете?

– А, привет! – улыбнулась Дини, напрочь игнорируя время суток и странное место, где им с герцогом довелось встретиться. – Мне значительно лучше, благодарю. Очень захотелось узнать, как поживает моя лошадка. Мне показалось, что она – хм – прихрамывает…

– Понятно, – сказал с иронией в голосе Саффолк и выпустил руку Дини. – Но, кажется, вы несколько запутались – так сказать, поменяли факты местами. Ведь это вы, а не ваша лошадь едва не упали сегодня поутру.

Дини кашлянула и потуже стянула ворот плаща. Признаться, она не знала, что ему сказать.

– Скажите мне правду, – спросил он, – отчего вы здесь? – Заметив, что Дини пытается что-то торопливо произнести, он протестующе поднял руку. – Не пытайтесь разыгрывать оскорбленную невинность. Я только что слышал, как вы упомянули Хемптон.

Некоторое время Дини молчала, потом неожиданно для себя ударила кулаком по бревенчатой стене конюшни и самым обстоятельным образом выругалась. Саффолк ухмыльнулся:

– Так-то лучше. Правда всегда выплывает наружу. Итак, мистрис, сообщите мне эту самую правду.

Дини как-то сразу сникла и потерла глаза рукой.

– Я беспокоюсь за Кита. Он болен, мне захотелось съездить в Хемптон и навестить его. Клянусь, я намеревалась вернуться с рассветом, так что никто бы не заметил моего отсутствия.

– Понятно, – протянул Саффолк. Он устало взглянул на девушку. – Остается выяснить одно: какого рода болезнь или немощь подкосила вашего кузена? – Заметив ее замешательство, Саффолк сказал: – Хорошо, поставим вопрос по-другому. Есть какая-нибудь связь между особой Кромвеля и внезапной болезнью герцога?

Дини собралась было все отрицать, однако выражение глаз собеседника заставило ее заколебаться. Вряд ли было разумно врать человеку, который, казалось, читал ее мысли. Таким образом, на его вопрос ей оставалось только утвердительно кивнуть.

Саффолк напрягся.

– Проклятие, – произнес он. – Именно этого я опасался. – Он повернулся к ней спиной, прошелся по проходу туда и обратно. – Он мошенник, этот Кромвель. Король слишком многое ему прощает, поскольку нет такого грязного дела, которое бы Кромвель не сделал ради Генриха. Но, как известно, власть разлагает.

– А абсолютная власть и разлагает абсолютно, – пробормотала Дини.

Саффолк повернулся, в глазах его сверкнул огонек.

– А ведь вы правы. Ну, так до чего вам удалось докопаться?

– Полагаю, кое-кому угрожает опасность.

В первый раз на лице герцога появились признаки сомнения. Затем он снова коснулся ее руки:

– Кто же в опасности – вы? Дини утвердительно кивнула:

– Вы поможете мне повидаться с Китом?

– Нет. По крайней мере пока не узнаю об этом деле побольше. С какой стати Кромвелю вредить вам и герцогу? Он-то отлично знает, что Гамильтон – любимец короля.

Дини заколебалась. Где доказательства, что Саффолк и Кромвель не из одной шайки?

– Расскажите мне все, – тихо сказал Саффолк. – Или мне придется идти к королю ни с чем.

– Нет! Она перешла на шепот. – Прошу вас, не надо.

У Дини не оставалось выбора. Приходилось верить герцогу на слово.

– Кромвель хочет, чтобы я стала любовницей короля. Он даже рассчитывает, что я стану королевой Англии. И я все время должна твердить королю о том, насколько Кромвель предан ему. Кромвелю хочется с моей помощью снова сделаться королевским фаворитом. Если я не соглашусь, он убьет Кита.