Аластор-2262 - [79]

«Мы сражались, как карпауны», — заявил представитель фаншеров. «Мы ни на кого не нападаем, но свои права будем отстаивать, не брезгуя никакими средствами. Будущее за фаншерадом! Мы призываем молодежь Мерланка и всех, кто против постылого, безответственного образа жизни: присоединяйтесь к фаншераду! Протяните нам руку дружбы и вливайтесь в наши ряды, крепите нашу мощь!»

Шериф Фелидис сообщил, что он крайне озабочен случившемся и назначил проведение особого расследования. «Я не потерплю никаких дальнейших нарушений общественного спокойствия», — заявил он.

Глиннес отшвырнул бюллетень. Грузно опустившись на стул, он одним махом опорожнил добрых полкубка вина. Мир, который он знал и любил, казалось, распался на разрозненные фрагменты. Фаншеры и фаншерад! Льют Касагэйв, лорд Эмбл! Джорком, Джерком, Джеркони, Зодерганг! Ему было тошно от каждого из этих имен!

Он допил до конца бутылку, после чего вернулся в гавань и стал дожидаться рейса на Уэлген.

Глава 19

Остров Рабендари показался Глиннесу неестественно тихим и одиноким. Через час после возвращения Глиннеса домой зазвенел телефон. На экране Глиннес обнаружил лицо своей матери.

— Я считал, что ты тоже ушла к фаншерам, — беспечно произнес шутливым тоном Глиннес.

— Нет, нет, только не я. — Голос Марчи звучал раздраженно и обеспокоено. — Джано ушел только для того, чтобы избежать неразберихи. Ты себе даже не представляешь, какой гнев на нас обрушился, какие угрозы, какие обвинения посыпались в наш адрес! Мы не имели ни минуты покоя, и бедняга Джано в конце концов почувствовал, что ему ничего иного не остается, как покинуть свой дом.

— Значит, он после всего никакой не фаншер?

— Конечно, нет! Ты всегда был таким простодушным ребенком! Неужели ты так до сих пор и не понял, что можно глубоко интересоваться какой-нибудь идеей, но совершенно необязательно при этом становиться ее непоколебимым сторонником?

Глиннес спокойно воспринял критику приписываемых ему недостатков.

— И сколько же времени Акади пробудет в Долине?

— Я считаю, что ему следовало бы немедленно вернуться. Разве он сможет там нормально жить? Ведь это в самом буквальном смысле опасно. Ты слышал о том, что на него напали треване?

— Я слышал о том, что они пытались отобрать у него деньги.

Голос Марчи едва не сорвался.

— Тебе не следует говорить подобные вещи, даже в шутку! Бедный Джано! Чего только ему не пришлось испытать! А ведь он всегда был тебе таким хорошим другом.

— Я никогда ничего не имел против него.

— Сейчас ты должен кое-что сделать ради него. Я хочу, чтобы ты отправился в Долину и доставил его домой.

— Что? Я не вижу смысла в подобной экспедиции. Если он захочет вернуться домой, то он так и сделает.

— Все совсем не так! Ты даже представить не можешь, какие настроения владеют им. Он настолько безволен, что не в состоянии на что-либо решиться.

— Может быть, он просто отдыхает — проводит там, так сказать, отпуск.

— Отпуск? Хорош отпуск, когда жизнь его подвергается опасности! Ведь это общеизвестно, что треване замышляют устроить там массовую резню.

— Гмм. Не думаю, что все именно так, как ты говоришь.

— Ладно. Если ты отказываешься помочь, тогда я сама должна туда отправиться.

— Куда? И для чего?

— В лагерь фаншеров. Настоять на том, чтобы Джано вернулся домой.

— Выбрось из головы эту затею. Ладно, попробую. Но что, если он не захочет возвращаться?

— Ты должен сделать все, что в твоих силах.

В расположенный в предгорьях город Сиркани Глиннес добрался аэробусом, затем нанял допотопную сухопутную колымагу, способную доставить его в Долину Ксиан. В оплату стоимости входила и плата за услуги говорливого старика с повязанным на голове синим шарфом. Старик управлял архаичным средством передвижения так, как будто это было непослушное и упрямое животное. Временами жалкая тачка скребла землю днищем корпуса, но бывало и так, что подпрыгивала вверх метров на десять, предоставляя Глиннесу бесценную возможность полюбоваться едва ли не с птичьего полета красотами окружающей местности. Внимание Глиннеса привлекли два энергоствола на сидении рядом с водителем, и он не преминул справиться у водителя о их назначении.

— Опасная территория, — ответил водитель. — Ну кто бы когда-нибудь мог подумать, что мы доживем до такого?

Глиннес стал с большим вниманием присматриваться к пейзажам, однако они все равно продолжали ему казаться такими же мирными, как и остров Рабендари. Здесь и там виднелись горные помандеры — кроны их казались облаками из розоватого тумана, зацепившимися за растопыренные серебряные пальцы стволов. Стройными рядами вдоль кряжей маршировали сине-зеленые фиалы. Всякий раз, когда машина взлетала в воздух, кругозор резко увеличивался. Территория к югу уходила вдаль постепенно понижающимися террасами мертвенно-бледного цвета.

— Я не усматриваю таких уж особых причин для тревоги, — сказал Глиннес.

— Коль вы не фаншер, то можете чувствовать себя достаточно сносно, — заметил водитель. — Но все равно, лучше быть начеку — треване собрались всего в какой-то миле-две отсюда, они сейчас злые, как осы, у которых разворошили гнезда. Они пьют «рэкк», который возбуждает нервную систему и от которого они не становятся добрее.