Акула пера - [18]

— Лично мне представляется, что поиск следует вести по следующим направлениям, — сказал Кряжимский. — Хлебозавод, больница, адвокат. Ну, и плюс еще водитель. Но это больше для очистки совести. Скорее всего наезд произошел случайно.

— Вы забыли упомянуть 1-й Горный тупик, — напомнила я.

— Верно, — смутился Кряжимский. — Хотя это самое слабое место. Преступник, как я полагаю, вполне мог сменить место жительства. Хотя наведаться, конечно, туда тоже не помешает. Только это нужно сделать тонко, чтобы никто не догадался, будто мы кого-то ищем.

— Я могу поспрашивать, не сдает ли кто в том районе квартиру, — сказал Виктор.

— Что ж, это хороший предлог, — согласился Кряжимский. — А в больнице нужно выяснить, кто навещал Самойлову в первые дни после госпитализации.

— Они обещали сделать это дня через три, — сказала я.

— Хорошо бы еще раздобыть фотографию этой женщины, — задумчиво произнес Кряжимский. — Наверное, Виктор мог бы это сделать?

— Виктор, положим, и смог бы, — возразила я. — Объект для съемки самый подходящий — главное, все время на одном месте. Но толку от этого будет немного — Самойлова сейчас выглядит так, что ее и родная мама не узнала бы.

— Жалко! — сказал Кряжимский. — И ведь Григорович тоже не узнал Самойлову?

— Не узнал, — покачала я головой. — Во всяком случае, на его лице ничего такого не отразилось. Но я собираюсь еще раз с ним встретиться и уточнить подробности. Правда, хочу переждать некоторое время — сейчас он слишком зол на меня… Начну с хлебозавода. Самойлова — женщина одинокая, и рабочий коллектив — ее единственная семья. Что-то они должны знать о ее личной жизни…

— А если просто рассказать все, что мы знаем, следователю? — неожиданно предложила Маринка. — Пусть он и занимается этой Самойловой!

— Ничего себе! — возмутился Ромка. — Ольга Юрьевна напала на след, а ты хочешь, чтобы этим воспользовались другие! Мы сами распутаем это дело — не впервой!

Запальчивость Ромки выглядела немного забавно, но в душе я была с ним согласна.

— Милиция ловит грабителя, — сказала я. — У нее осведомители, собаки, эксперты и прочее. У нас только записка, которая к тому же бесследно исчезла. Вряд ли следователя сильно обрадует этот факт. Ему подавай то, что можно подшить к делу. Полагаю, никому не повредит, если мы будем параллельно вести свое расследование. В конце концов, как правильно говорит Ромка, оно у нас не первое, и мне вовсе не хочется никому его уступать!

— А если эта Самойлова вовсе и ни при чем? — сказала Маринка. — И окажется, что мы сели в лужу? Зачем это нам надо?

Иногда на Маринку нападали приступы совершенно необъяснимого скептицизма. Наверное, все дело было в том, что чисто женские инстинкты превалировали в ее душе над охотничьими, а настоящего папарацци без этого не бывает.

— Если сядем в лужу, это будут только наши проблемы! — сердито ответила я. — Но часто ли нам приходилось в нее садиться?

— Когда-то же надо начинать, — невозмутимо возразила Маринка, пожимая плечами. — На вашем месте я оставила бы бедную женщину в покое. Ей и без того тошно… У меня дядька лежал два месяца с переломом. Так через две недели он настолько озверел, что кидался на любого, кто подходил к его кровати…

— Никто не собирается мучить женщину, — возразила я. — Пусть себе лечится, мы будем искать записку.

— То есть прошлогодний снег, — уточнила Маринка.

— Как говорит физика, материя не возникает из ничего и никуда не исчезает, — сказала я. — Какой-то след все равно есть. И вообще, подруга, не доставай меня своими сомнениями — у меня и своих хоть отбавляй!

— Все равно ничего интересного у нас сейчас на примете нет, — вмешался в наш спор Кряжимский. — А это дело обещает закрученный сюжет и эффектную развязку. Ну, а уж если не судьба… — он развел руками. — Лично я считаю, что во всей этой истории что-то есть.

— Тогда будем считать дискуссию законченной, — решила я. — Поступим следующим образом: я прямо сейчас наведаюсь по месту работы Самойловой, Виктор завтра с утра прогуляется до 1-го Горного тупика, а вас, Сергей Иванович, я попрошу связаться с пресс-центром УВД, чтобы получить информацию о сходных ограблениях квартир…

Сергей Иванович деловито кивнул, а пылкий Ромка вскричал:

— Ну конечно, а я как всегда остался без дела!

— У тебя все еще впереди, мальчик! — злорадно произнесла Маринка. — Какие твои годы!

Маринка обожала поддразнивать нашего курьера, хотя он и не заслуживал тех насмешек, которые она периодически обрушивала на Ромку. Несмотря на все издержки, связанные с молодостью, Ромка был далеко не глуп, решителен, а главное, всегда готов принять участие в любом расследовании, жертвуя свободным временем и прочими радостями, на которые так падки молодые люди. Порой мне намеренно приходилось удерживать его от чрезмерной активности. Как-никак он был несовершеннолетним, а я несла полную за него ответственность.

— Не огорчайся, — посоветовала я ему. — Несмотря на вульгарную форму изложения, Маринка в чем-то права. Твое дело от тебя не убежит. А сейчас, сам видишь, твоя помощь не требуется. Но ведь расследование только начинается…

«И неизвестно, чем закончится», — хотелось добавить мне, но я посчитала, что это будет уж чересчур. Все-таки даже Кряжимский не оспаривал моих подозрений, а это кое-что значило.