Актриса - [11]
«Вот как оказывается сходят с ума…», – подумал он и стянул с головы шапку.
В зеркале что-то замигало, вспыхнуло голубоватым неярким светом, и он увидел себя: волосы взъерошены, лицо перекошено, и это невообразимо неуклюжее пальто – задравшееся с одного бока, застегнутое на одну, болтающуюся на нитке, верхнюю пуговицу.
– Ну и видок! – невольно засмеялся он. Отражение в зеркале тоже засмеялось.
«Точно, совсем рехнулся…» – грустно подумал Прусаков и взглянул на шапку, которую комкал в руке. Смутное подозрение зашевелилось в нем.
Он снова натянул шапку на голову. Прусаков в зеркале тут же пропал.
– Так вот оно что… – пробормотал он и снова плавно съехал по стенке.
Очнувшись во второй раз, Аркадий Петрович освободился от пальто, скинув его прямо на пол, аккуратно повесил шапку на оленьи рога рядом с синим беретом и снова пошёл на кухню.
– Поесть надо, – сказал он себе, – от голода, наверное, галлюцинации начались.
Поставил чайник, отрезал кругляш докторской, отломал кусок от белого батона. Взглянул на эту привычную немудреную трапезу, сглотнул слюну.
Надоело… Всухомятку… В ресторан бы – чего-нибудь этакого: фуа-гра, фрикасе, перепелов, вальдшнепов, грибного супчика. А что если… – вдруг мелькнуло в голове.
Снова пошёл в прихожую. Снял шапку с вешалки, осторожно надел, зажмурив глаза, нащупал зеркало, встал близко, почти касаясь холодной гладкой поверхности, открыл глаза.
Нет, не галлюцинации. Вот – нет его, нет.
Потрогал лицо – нос, подбородок, щетина уже пробилась… всё на месте, а в зеркале не отражается…
А если снять шапку. Снова голубоватое мигание. И вот он в зеркале – с носом, небритым подбородком, глаза – выпучены, и рожа – глупейшая.
Это ведь она… как её?.. шапка-невидимка… У тети Вали в подсобке…. Откуда?.. Может, всё-таки галлюцинации… на фоне пережитого…
Да нет же, нет, всё реально… Вот же – он в зеркале, а теперь – нет, и вот снова есть, а вот снова – нет…
Стало понятно странное поведение окружающих: старшеклассниц, тети Вали, Марьванны.
Шапка-невидимка! Вот это да!
В бешеном возбуждении Прусаков забегал по квартире из кухни по коридору в комнату и обратно, пока, наконец, не сшиб стул, больно ударив большой палец на ноге. Закрутился волчком, заскулил от боли. Чёрт, надо успокоиться, всё обдумать без паники… Сел на диван, скрипнувший пружинами, включил телевизор. Шапку положил рядышком. Невзрачная какая эта шапка-невидимка, вся в катышках, бесформенная, нитки повылазили. Чудеса…
Надо немедленно поесть, чтобы голова лучше работала. Может, всё-таки в ресторан? «Фуа гра, фрикасе, суп претаньер… – смаковал Прусаков вкусные слова, – м-м-м-м-м… слюнки текут… шапку надеть и невидимым пробраться, наесться до отвалу… только как это?.. прям на кухне есть?.. или со столов у посетителей?.. как-то неловко…»
Ладно, ресторан потом, сейчас колбасы и чаю, а лучше кофе…
Прусаков сбегал на кухню, сделал себе кофе из пакетика и бутерброд, вернулся на диван. По телевизору шла передача о путешествиях. Показывали бразильский карнавал. Темнокожие красотки подрагивали лоснящимися ляжками и призывно крутили бедрами.
«Да, я теперь и сам в любую страну могу отправиться, – жуя бутерброд и обжигаясь кофе, думал Прусаков. – Хоть в Бразилию, хоть Австралию, хоть в Японию, хоть на этот как его?… остров Пасхи. Э э– э-э, подожди, а как? Пробраться невидимым в самолет, украсть билет? Нет, не так всё просто, надо обмозговать…»
Еще можно наведаться в какой-нибудь супердорогой бутик, и стащить новую дубленку, или стильное пальто – вроде того, что было на муже Оленьки в тот день, когда он встретил их в театральном фойе. А ещё костюм – самый дорогой, английский. Такой элегантный, что старшеклассницы перестанут над ним смеяться, а наоборот начнут тайно вздыхать! И туфли, тоже английские, те, что он видел в магазине – из настоящей лайковой кожи, умопомрачительно дорогие. И ещё обязательно шапку и не норковую, а что-нибудь пошикарнее – соболью или какого-нибудь голубого песца или шиншиллы.
Прусаков откинулся на спинку дивана. Мечтательно закрыл глаза.
Только что он скажет в школе? Как объяснит, откуда всё это? С его-то зарплатой…
Какой же он дурак! Зачем ему теперь эта школа? И Алёна Ивановна теперь может идти куда подальше вместе со своими комиссиями.
Нет, он не будет мелочиться – воровать еду, одежду, тайком летать на самолетах…
Он сделает всё по-другому. Он наденет шапку, проберется в банк и возьмет деньги. Много…много денег.
И в школу больше не вернется. Никогда. Он будет баснословно богат и будет заниматься тем, чем всегда хотел заниматься – литературным творчеством. Купит себе дом где-нибудь на Бали или на какой-нибудь Мадейре, и станет знаменитым писателем. Огромный дом с колоннами, бассейном, множеством комнат.
Он представил, как он – высокий, стройный, с зачесанными назад волосами, в черном смокинге – идёт через анфиладу комнат, открывая одну за другой все двери. Вот он открывает последнюю дверь, выходит на просторную террасу, и перед ним простирается море, нет лучше – океан… Океан бушует у его ног, и весь мир лежит у его ног. Он станет властелином мира!
«Я теперь всё могу! – раздувая ноздри, думал Прусаков. – Все!»
Все в его жизни было предусмотрено и предсказуемо.Но внезапно ровный ход его жизни был прерван. Кто-то решил нарушить установленный им порядок. Что-то в его жизни стало происходить - незапланированное и непредусмотренное…Кто-то вторгся в его жизнь, нарушил ее конфиденциальность, ее стабильность и размеренность. Он чувствовал, что за ним наблюдают. Появился некто, чье присутствие он с недавних пор стал явственно ощущать. За спиной – когда шел по длинному коридору своего офиса или направлялся к машине после рабочего дня, за окном – когда ужинал в любимом ресторане, среди деревьев – когда подъезжал к дому, на том конце провода – когда поднимал телефонную трубку. .
То, что он увидел, навсегда запечатлелось в его памяти. Для этого и фотоаппарат бы не понадобился, и все-таки, преодолевая оцепенение, вдруг сковавшее тело, он сделал шаг вперед, навел объектив и несколько раз щелкнул затвором: ведь он пришел сюда именно за этим. Убитый лежал лицом вниз, уткнувшись в ковер. Правая рука была неестественно вывернута, словно кто-то намеренно повернул ее ладонью вверх - для того, чтобы фигурка стеклянного ангела удобно поместилась в этой ладони и была видна всем, кто заглянул в комнату...
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.