Акция - [5]
Она сняла трубу, прикрыла жар конфоркой и понесла самовар в дом. Прошла через анфиладу комнат и, выйдя на открытую террасу, водрузила самовар на стол. Залив кривой самоварной струей кипяток в заварной чайник и еще раз оглядев дело рук своих — готовый на четырех персон завтрак, — она громко объявила на весь дом:
— Семейка, завтрак готов! Прошу к столу!
Гремя сапогами, они почти строем спустились по деревянной полукруглой лестнице. Все трое — коротко стрижены, чисто выбриты, все трое — в военной форме без погон и знаков отличия.
—Доброе утро! — сказала им она.
—Здравствуй! — ответил Егор Иванович.
— Здравствуйте, Маша! — улыбнулся Альберт.
—Здравия желаю, товарищ младший лейтенант! — приветствовал ее однорукий Василий.
Маша глянула на него, усмехнулась:
—Почему же так официально, дядя Вася?
—Потому как ты старше меня по званию, — ответил Василий и первым отодвинул от стола легкий венский стул.
Весело посмеявшись, Егор Иванович догадался:
— Завидует!
—A ты бы помолчал, Егор! — обиженно прикрикнул на него Василий.
Расселись, принялись за еду. Маша смотрела, как небрежно и точно кинув салфетку на колени, ест Егор.
— Так говорите, Егор Иванович, что вы из плебеев?
— Это ты в связи с тем, как я, крестьянин, с ножом и вилкой управляюсь? — Егор пресекал с полуслова. — Дурная привычка. Довольно долго приходилось прикидываться нe тем, что я есть на самом деле. Вот и привык.
Где же вы привыкли?
—А-а, неинтересно!
— Секрет?
— Почему же.
— Тогда — где?
— В Белостоке, Варшаве, Харбине, Мадриде.
— Ну, и как там? — незамедлительно спросил Альберт.
— Там — всяко. А здесь — хорошо! — Егор, отвлекшись от тарелки, смотрел на качавшиеся верхушки сосен.
— А что здесь раньше было? — Альберт был любознателен.
— Дом отдыха работников искусств, — ответил Егор.
— А еще раньше — имение адмирала Чичагова, героя Отечественной войны двенадцатого года, — не без ехидства дополнила Егоров ответ Маша.
Альберт обрадовался до чрезвычайности, догадываясь, что:
— Точно, жилье для адмирала! С одной стороны — мачтовые сосны, а с другой, прямо у крыльца, — воды море разливанное.
— Алик, при адмирале водохранилища не было. Только речка маленькая протекала неподалеку, почти ручеек. Называлась — Уча, — грустно пояснил Егор.
— Уча, учись, — в никуда сказала Маша.
— Словоблудить любишь, Маша? — заинтересовался Егор.
— До неприличия.
— А хорошо ли это?
— Не знаю.
Чай все пили со знанием дела, и потому — с наслаждением. Василий, допив третий стакан, перевернул его и, положив на донышко замусоленный огрызок сахара, отметил с большим удовлетворением:
— Дача.
Егор небрежно промокнул губы салфеткой, осмотрел всех и сказал буднично:
— Мы все здесь, ребятки, не первый год замужем. Посему откровенен: операция нас ждет тяжелейшая. Готовиться к ней начинаем сразу же. Сегодня — первый рабочий день. Работаем по двенадцать часов с тремя часовыми перерывами. Маша на ключе, мы поочередно в тире, на полосе, на суплесной площадке. Bonросы есть?
— Я только на ключе? — обиженно спросила Маша.
— Нет. Последние два часа кросс и тир.
— А полоса, а площадка?
— Незачем. Тебе не пригодится .Еще вопросы?
— Когда? --задал вопрос Василий.
— Три недели обязательной подготовки. Потом — по обстоятельствам.
—Мы- вся группа?-- задал свой вопрос Альберт.
— Нет. Будет пятый, отсутствующий пока по уважительной причине. Все? — Он вновь оглядел всех и распорядился: — Через сорок пять минут вызываю инструкторов.
—А сорок пять минут что делать? — удивился Альберт.
— Как — что? Маше помогать. Посуду помыть, картошку почистить, дров принести.
В тире Альберт «качал маятник». Один инструктор, стоя у пульта, обязан вдруг и с разной скоростью пускать мишени в виде человеческих фигур в разнообразных позах, на которых обозначены белые номера. Другой инструктор должен неожиданно отдавать хлесткие команды Альберту, стоящему спиной к мишеням. Итак, машина еще не запущена, и обе кобуры на ремне у Альберта застегнуты. Вдруг:
— Восьмой, третий, пятый! Убойное поражение!
Альберт мгновенно вырвал наган из кобуры, стремительно обернулся и, падая, произвел три выстрела.
—Пошли к мишеням проверить результат. Две пули легли у линии убойного поражения (линия убойного поражения — линия от воображаемой переносицы до пупка), одна — в плече.
—Плохо, Алик, — сухо сказал инструктор. — На исходную.
Альберт, спрятав наган в кобуру, вернулся к темной стенке.
—Четвертый, пятый! Отключение верхних!
На этот раз, в едином движении разворачиваясь и выдергивая из кобуры наган, Альберт произвел два выстрела.
— Ничего, — признал инструктор. Правые руки мишеней были пробиты.
Задействованы все. Все вооружены и готовы к стрельбе. Полный кач! Стрельба на оба барабана!
Балет! Уклоняясь от предполагаемых выстрелов, Альберт рвано, с противоестественной быстротой прыгал, приседал, падал, вскакивал, неожиданно менял направление движения и все время вел огонь из двух наганов — с правой и левой руки.
— Пятнадцать секунд, — недовольно гладя на секундомер, заметил инструктор. — И двигался тяжело. Пойдем считать...
Василий был на полосе.
—Еще разок! — скомандовал инструктор.
Еще разок Василий кубарем скатился с крутой и высокой горки, еще разок пробежал по замысловато изогнутому разновысокому бревну, еще разок пропрыгал в мелких ячейках проволоки, еще разок прополз под ней, еще разок проскочил через пятиметровое пламя, еще разок... Он упал у глухой стены, нe удержавшись единственной рукой за край стены.
Оперуполномоченный уголовного розыска Сергей Никольский и его товарищи по 108-му отделению милиции хорошо известны сотням тысяч зрителей благодаря сериалу «На углу, у Патриарших...», с успехом идущему на телеэкранах. Ныне 108-е отделение милиции, расположенное рядом с Патриаршими прудами, — такой же символ, как 87-й полицейский участок, воспетый в полицейских романах Эда Макбейна.Оперативники 108-го, сыскари МУРа, генералы Главка, высокопоставленные чиновники, известные политики, подпольные антиквары, мелкие мошенники, матерые убийцы, хищные красавицы, богатые бизнесмены..
В романе признанного мастера остросюжетной прозы Анатолия Яковлевича Степанова (1931–2012), как всегда, налицо вся причудливая камарилья нашего современного общества: олигархи-банкиры, журналисты, киллеры, рецидивисты, поп-звезды, гомосексуалисты. На этот раз известная по популярному телесериалу «МУР есть МУР» компания — частный сыщик Георгий Сырцов, его наставник полковник Александр Иванович Смирнов и их верные давние друзья — вновь сплачивается, чтобы раскрыть очередное запутанное дело. Речь идет о громадном наследстве, политических и криминальных разборках, новой партии, которой в будущем России будет принадлежать ведущая роль.
В сборник вошли повести «Чума на ваши домы», «Уснувший пассажир», «В последнюю очередь» и романы «Заботы пятьдесят третьего», «Деревянный самовар».
Идет кровавая и страшная игра — охота на человека. Объявленный во всероссийский розыск Георгий Сырцов вынужден скрываться не только от своих недавних коллег — сотрудников МУРа, но и от боевиков таинственной и могущественной преступной организации, стремящейся к безграничной власти. Чтобы выжить, от него требуется не только умение метко стрелять в темноте или «отрубать» слежку, но и изощренная работа интеллекта, позволяющая просчитывать ходы безжалостного врага и наносить разящие упреждающие удары.
Взявшись частным образом за поиски пропавшей студентки Ксении Логуновой, дочери председателя правления «Домус-банка», недавний муровец «сыщик» Георгий Сырцов оказывается втянутым в круговерть отчасти ожидаемых, а по большей части непредвиденных событий. Рэкет, умелый шантаж, супружеские измены, заказные убийства — такова атмосфера, в которую погружаются Сырцов и его коллеги. Многократно рискуя жизнью, главному герою, его другу и учителю полковнику в отставке Смирнову и их друзьям, бывшим муровцам, удается в конце концов выйти на организованную банду киллеров и распутать преступные связи, уходящие корнями в доперестроечную жизнь страны.
В книгу войдут повести — "В последнюю очередь", "Заботы пятьдесят третьего года", "Привал странников". Герой всех повестей — бывший фронтовой офицер, сотрудник московской милиции Александр Смирнов — принимает твердое решение продолжать борьбу в мирном городе, утверждать идеалы добра и справедливости.
Серебряные пули, разборки с упырями и вампирами, а так же много-много жути! Ну… Как и всегда.
История не заканчивается. Иногда события и предметы словно вынуты из линейного потока и кажутся митчелловской «бесконечной матрешкой раскрашенных моментов». Романы Юрия Костина «Немец», «Русский», «Француз» — тот случай, когда прошлое продолжает напоминать о себе, управляя выбором и судьбой своих героев в реальном настоящем. Яблоневый сад в деревне Хизна осенью 1941-го, советская «Пирожковая» на Рождественке и Октоберфест в Мюнхене, карибский аэродром, шаманская река и альпийское озеро, бульвар Санта-Моника, штаб Кутузова в Тарутино и обсерватория НАСА на вершине Мауна-Кеа — вот только некоторые «пазлы» из хроник Антона Ушакова. Новый роман Юрия Костина «Француз» — о преодолении границ и конфликтов, даже самых болезненных: между людьми, которых еще вчера называли «союзниками» или, например, «братскими народами».
Привычный мир рухнул навсегда. От человеческой цивилизации остались жалкие крохи. Немногие уцелевшие пытаются выжить среди орд зомби, ежедневно подвергаясь страшной опасности. Повсюду хаос и ужас, беззаконье и лютый дарвинизм. Как же это прекрасно! Но обязательно найдутся те, кто помешают наслаждаться временами абсолютной свободы. А с теми, кто портит ему удовольствие, у Цента разговор короткий, будь то возрождающая цивилизацию колония, живые мертвецы или немыслимые чудовища, повылезавшие из самых глубин преисподней.
Александр Баширов родился в Казани, но Стамбул стал его новым домом. Теперь он немного блогер, немного журналист, немного торговец, немного переводчик, немного риелтор. Немного шпион. В Стамбуле все или шпионы, или заговорщики. Этот город — полная политических конфликтов бомба, в любой момент готовая рвануть. На этот раз в руки Александру попал секрет, угрожающий всему миру. И ключ к нему — Серые волки. Отряды турецких националистов, глубоко проникшие во все силовые ведомства Турции и пропагандирующие создание Великого Турана.
Не случайно объединены в одной книге романы «Грешная вдова« и «Четверка червей» двух столь популярных в России, но столь же разных по стилю, жанру и времени писателей — Картера Брауна и Эллери Квина. В «голливудском» романе «Четверка червей» знаменитый сыщик Квин расследует загадочные убийства знаменитых киноактеров… Герой К.Брауна, лейтенант полиции Уилер, разгадывает тайну зловещего преступления, случившегося на светской вечеринке у богатой эксцентричной вдовы…
Трагическая история о похищении ребенка. …Братишка, все не так просто, как тебе кажется. Как бы там ни было, мы все трое созрели для электрического стула. То, что произойдет или не произойдет с тобой, с этим сопляком, с твоим другом, с девушкой — это ничего ровным счетом не меняет. Если меня вынудят, я прикончу мальчишку и всех, кто попытается ставить мне палки в колеса. Но как только получим деньги, мы трое исчезнем и оставим тебе ребенка и девушку. Делай с ними что хочешь. За всю свою поганую жизнь я так и не узнал, что значит иметь деньги.