Академия Теней. Сокрытая ото всех - [9]
Мне не терпелось поскорее свалить отсюда, это мрачное настроение мисс Каэры угнетало, да и я должна была встретиться с Амалией. Кажется, подруга что-то задумала.
– Может быть, – вторя мне, произнесла ректор, – пока что просто наблюдай за ним, а если ты ещё и заведёшь с ним знакомство, будет просто прекрасно!
На меня был направлен грозный взгляд, видимо, мне ещё не простили тот случай с Дареном. Я должна была играть милую и легкомысленную адептку, дабы вызвать какой-нибудь интерес со стороны парня, но вместо этого все сделала наоборот.
– Я поняла вас, ректор Нерилская.
Опустила голову, показывая раскаяние, и стала рассматривать свои руки.
– Леора, эти документы необходимо вернуть. Если они попадут в плохие руки, тем более руки совета, то нам всем несдобровать. Меня посадят под охрану империи, а клану объявят войну. Совет пока что не готов принять нас, ещё не время. – Говоря это, в глазах ректора то и дело мелькала какая-то хитринка, будто бы она что-то знает.
Мисс Нерилская подошла и села за стол, неожиданно нахмурив свои тёмные брови.
– Иди, на сегодня ты свободна.
Я молча встала и вышла из кабинета, размышляя над сказанным.
***
На одном из уроков истории, курсе на третьем, нам рассказывали о войне с кланом Алой Тени, и версия совета, которая позже была напечатана во всех книгах империи, гласила, что клан стал приносить Беллоне только убытки. Многие, кто состоял в клане, стали бесцельно убивать людей и разбойничать, нападать на города и деревни, говорили, что Алая Тень вышла из-под контроля и пыталась захватить власть, но на самом деле все было не так. Как бы банально это ни звучало, но совет просто испугался нас, клан стал представлять опасность для членов совета, и они просто избавились от клана. Но, как видите, ненадолго.
Я шла по Академии, думая про все это, и даже не заметила, как оказалась в кафетерии. Оглядевшись, выхватила взглядом столик, за которым сидела Амалия, кивнула ей и пошла к столу раздачи. Я была чертовски голодна. И пока я стояла в очереди, мне посчастливилось увидеть такую вот чудную картину: мужской столик, за которым сидела пара-тройка пятикурсников, Дарен и гарпия Шейла, восседавшая рядом с сероглазым и откровенно прижимавшаяся к парню. Она явно пыталась обратить на себя внимание загадочного Дарена Керна и, к её великому сожалению, не преуспевала в этом. Возможно, этот парень и не так плох, я даже прониклась толикой уважения к нему!
Наконец, до меня дошла очередь, и, заказав среднюю порцию салата, я направилась к Амалии, но тут произошло просто невероятное. Сегодня днём со мной приключилось многое: «нападение» Бэсфорда, немного неловкий разговор с Бадом, напряжённая встреча с ректором, – и вроде бы вселенная должна была оставить меня в покое, но нет, боги решили поиздеваться надо мной. Когда я проходила мимо столика Дарена, тот встал и широким шагом направился в мою сторону. Сначала я не придала этому значения, но он
подошёл и сказал: « Встретимся перед завтраком в холле», – а потом вышел из кафетерия, я сильно удивилась.
Меня даже немного… кхм… передёрнуло. Я, конечно, собиралась как-нибудь завести с ним знакомство, спросив там, что-нибудь, или упав в объятия, как обычно и делают девушки, пытаясь познакомиться, но почему-то мои планы идут впереди меня.
Шейла тем временем пыталась испепелить меня своим злобным взглядом, а Амалия сидела и истерически махала мне руками, подзывая к себе.
– Что это сейчас, черт побери, такое было?! – возмутилась подруга, когда я села за стол, но ответа не получила. Я ещё прибывала в лёгком оцепенении.
Следующие двадцать минут меня пытали расспросами, которые так ничего и не дали Амалии, а я за это время успела тысячу раз подумать: «Какой такой бездны ему от меня понадобилось?!»
Глава 3. Рыжая-бесстыжая или Мстительная красноволосая подруга.
Я интеллигентная, добрая, ласковая, нежная, отзывчивая, заботливая… но не сегодня, не сегодня.
Весь вечер мы с красноволосой провели у меня в комнате, бурно обсуждая предстоящий день. Также Амалия выпытывала у меня подробности «разговора» с Дареном, но я постоянно находила отговорки или просто переводила тему. И вот, часам к одиннадцати, когда уже наступил комендантский час (да, и в Академиях он есть), подруга выбежала из моей комнаты, бросив через плечо заговорщический взгляд и не менее заговорщическое: «Сейчас я приду!» Вернулась уже совсем в другом виде. Моя красноволосая бестия явилась во всем чёрном: штаны с кожаными вставками, кожаные сапоги, чёрная водолазка, а длинные пушистые волосы девушки были заплетены в тугую косу, обвязанную чёрной лентой.
– Амалия?
Я сложила руки под грудью и вопросительно уставилась на подругу.
– Да? – вторя моему тону, повторила Амалия.
– Ты что удумала?
– С чего ты взяла, что я что-то там удумала?
Я заломила бровь.
– Ой, да ладно тебе. Всего лишь маленькую шалость…
Я продолжила смотреть на неё в ожидании объяснений. Спустя пару секунд Амалия положила руки на талию, вздёрнула подбородок и торжественно воскликнула:
– Мы идём в мужской корпус!
Я застонала.
– Леора, я не потерплю никаких возражений! Ты понимаешь, я должна как-нибудь насолить этому напыщенному индюку!
Попала в другой мир и случайно стала ведьмой для нечисти? Все тебя забыли и возвращаться некуда? Не беда! Наши и не с таким справлялись. Теперь Даше, а точнее, уже Лиссе Лисеевне, предстоит обучиться в Университете Заговоров и других Пакостей и стать чуть ли не самой настоящей Бабкой-Ёжкой! А также попутешествовать между магическими параллелями, помочь черным магам в их секретном расследовании, от которого зависит жизнь всех обитателей мира, и, конечно же, найти настоящую любовь…
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.