Академия демиургов - [47]

С тех пор прошло более пятисот лет, сколько миров она исходила в поисках, но так и не смогла найти его. Самый яркий след в мире Игеллан, мире наемников, обрывался, словно парень просто исчез из него. За время скитаний она научилась создавать заклинания, но только не очень мощные и сложные в силу специфики своей энергетики — будучи жрицей, она использовала божественную энергию, которая сказалась на ее магических способностях, женщина потеряла возможность проводить через себя большие потоки маны. Весь доступный ей объем исчислялся наличием энергии в ее магическом теле, а то, что она могла провести через себя, хватало только на заклинания, типа светлячка. Сусанна решила сосредоточить свои умения в области целительства, ну и несколько атакующих заклинаний она тоже знала. Так и ходила она по мирам со своими телохранителями, знавшими цель поиска в лицо. В конце концов, судьба привела ее в этот странный мир, где молодая девушка стала стремительно стареть. Она ждала этого момента, но надеялась, что тот наступит позже, а она сумеет найти свою любовь. Это была плата за жречество и за отказ от Богини, точнее, отказ Богини от нее. Теперь же иметь детей она не могла, поэтому решила обосноваться здесь, тем более что сам мир очень интересным.

Никто не мог понять, что же сотворили местные маги, сумев заблокировать магию Инферно и Небес. А вот она, кажется, поняла. С раннего детства отличаясь особой чувствительностью к божественным эманациям, она, исследуя одну из башен, сумела почувствовать энергию богов. Нет, не сразу, но сумела. Работа была настолько тонкой, что она даже засомневалась в этом, и только, когда у третьей башни случилось то же самое, она окончательно убедилась в своей правоте. А вот чего она не могла понять, так это факта, что сейчас боги отсутствуют в этом мире. Она раз двадцать ходила в разные храмы, но ничего божественного там не было и в помине. Решив для себя эту задачу, Сусанна остановилась в городе Урданз, где проживала и по сей день, а деньги зарабатывала лечением.

Спустя пять часов усталость полностью ушла, а женщина почувствовала, что магическое тело заполнилось энергией. Зайдя в комнату, где лежали выздоравливающие дети, она использовала исцеляющие заклинания, приказала своей помощнице и дальше следить за ними, и вышла в холл, раздумывая, чем заняться. Внезапно ее потянуло на улицу и женщина, зная, что это не просто так, повиновалась этому чувству. Оно же привело ее на центральную площадь, где собралась толпа народа.

— Что здесь происходит? — спросила она первую попавшуюся женщину.

— Убийцу поймали, — охотно ответила та, — сейчас он висит на столбе, а завтра его казнят.

Сусанну же потянуло вперед. Толпа стояла плотно, но спустя десять минут, ей удалось пробиться к помосту, и чувство, двигавшее ее, исчезло. Она оглянулась, а когда ее взгляд упал на позорный столб, вздрогнула.

— Андрей, — изумленно прошептала она, — что же они с тобой сделали?

И невероятная волна любви направилась от нее к нему одновременно с мыслью: «Я все-таки тебя нашла!». Парень заметно вздрогнул и приподнял голову, встретившись с ней глазами.

.

Мир Церрука, высокогорное плато Два Трезубца.

«Что же со мной вчера произошло?», — подумал я. — «Слабость, словно я вагон в одиночку разгружал». Попытался вспомнить… и ничего. Вообще. Кроме какого-то тумана, в голове отсутствовали какие-либо воспоминания. У меня моментально возникло чувство, что это не впервые со мной происходит, когда-то я уже оказывался в подобной ситуации. И хоть бы что-то помнил, но нет. Осмотрел себя — какой-то комбинезон. Попрыгал, помахал руками и ногами — все очень удобно. Теперь уже стал осматриваться — какие-то невысокие горы, поросшие кустарником. Частенько встречались невысокие деревья. Увидел две очень приметные вершины, которые словно два трезубца великана вздымались над горным хребтом. Надеялся, что они вернут хоть какую-то часть забытого, но тщетно. Хуже всего было то, что потерялась только связанная со мной память. Для себя я решил, что меня кто-то приложил каким-то мощным заклинанием. Найдя ближайшую самую высокую вершину, я направился к ней, чтобы попытаться увидеть если не жилье людей, то хотя бы тракт, а то из долины, где я находился, никакого обзора.

— Красота какая! — не удержался я от восклицания, когда наконец-то взобрался на гору.

Место, где я находился, оказалось краем горного плато. Внизу простиралась местность, которую вполне можно назвать лесостепью. Обширные пространства, заросшие травой, чередовались с небольшими лестными массивами. Вдалеке заметил русло какой-то реки, по берегам которой наблюдалась буйная растительность. И, уж, совсем далеко, почти на горизонте виднелся лес. А вот слева я увидел какой-то город, находящийся как раз на берегах виденной ранее реки. Судя по тому, что он неплохо виден, город достаточно крупный. Теперь необходимо найти место спуска. Вот с этим оказалось куда как сложнее — почти отвесная стена ущелья не предоставляла ни малейшего шанса. Что справа, что слева от меня, что подо мной почти вертикальная стена.

Уже два дня я передвигаюсь по осточертевшему мне плато. Ни еды, ни воды за это время я не нашел, хоть бы какой завалящий куст с ягодами попался. Более того, я не видел даже животных, лишь только птицы, летали в вышине, наверное, ожидая моей смерти, чтобы полакомиться свежим мясом. Никаких возможных спусков в долину я не нашел, но обнадеживало то, что само плато снижалось, а между мной и «большой землей», как я назвал то, что находилось внизу, оставалось не более пятидесяти метров. Голод уже престал меня мучить, зато жажда все набирала и набирала силы. Во рту было сухо, язык прилипал и пошевелить им стоило трудов. Не спасало даже какое-то растение, жевать которое я повадился, чтобы слюной смочить рот и горло. Ко всему этому все два дня немилосердно палило солнце, словно в какое-то наказание для меня за какой-то проступок.