Академия - [18]

— Лекаря! — простонал парень, но Старшая сестра прошла мимо него и посмотрела на нас:

— Итак, перед началом драки все преимущества были у юноши. Он выше, сильнее, его хорошо кормили и обучали с детства. Он знает, как правильно двигаться, как дышать, куда бить. Так почему он проиграл?

Первая ошибка — он недооценил противника. К девушкам всегда относятся снисходительно и не ожидают от них серьезного сопротивления. Поэтому всегда лучше выглядеть слабым и безобидным.

Вторая ошибка — он не жаждал победы. Он мог вырубить Уко первым же ударом, но не стал этого делать. Почему?

— Лекаря, — снова попросил Ян, зажимая лицо руками.

— Потому что он хотел, чтобы Уко сдалась, поняв разницу в силе. Так вот, в выживании нет места логике. Слабый может победить сильного.

Третья ошибка — он не готов побеждать любой ценой. Даже после того, как Уко укусила его за нос, он мог победить. Он мог оторвать ее от себя, пусть и потеряв кончик носа. Он мог упасть и придавить ее, да даже просто схватить за шею и придушить. Или подключить один из своих амулетов. Или заморозить ее магией. Но боль и страх остаться уродом выбили все мысли из его головы.

Ну и стимул… Ян не готов умирать ради возможности получить слугу на неделю. А вот Уко готова была умереть, только чтобы не стать слугой. И это важно!

Лекарь!

В зал вошел человек в черном, отвел Яна в сторону и принялся за лечение. Уко же, кривясь при каждом шаге, вернулась в строй.

— Первое ваше задание — найдите в себе то, ради чего вы должны жить. Ради чего вы готовы будете перегрызть глотку даже бешеной собаке, чтобы выжить. Без этой цели вы не сможете пройти дальше.

Я бы соврал, если сказал, что сумел остаться спокойным после всего увиденного и услышанного. Не знаю, как готовят в других университетах, но здесь все учителя словно сговорились и решили перевернуть мир учеников вверх ногами. Пожалуй, самым адекватным человеком была Ясная мудрость, которая всего лишь запустила опасное заклинание в Мэй и дала невыполнимое задание.

Я немало видел смертей, пока ехал в столицу, но сегодняшняя драка показалась самой мерзкой и отвратительной. Эта женщина хочет, чтобы мы, как дикие животные, набрасывались друг на друга и рвали на части зубами? Разве это и есть боевое искусство? И что пережила Уко, чтобы стать способной на подобное?

После занятия я спросил у Теданя, есть ли у него то, ради чего он должен выжить, и друг, не задумываясь, ответил:

— Конечно. Я должен заставить весь мир упасть к моим ногам.

— И ради этого ты готов драться, как Уко?

Он прошел через очередную ловушку, слегка поежившись, и сказал:

— Вряд ли. Если на кону какое-то звание или поступление в Академию, то нет. Драться всегда как в последний раз? Я ж не псих.

— Тогда зачем все это?

— Думаю, та тетка хочет, чтобы если нас приперло, мы смогли так драться. А еще лучше — победили с первого удара. Не зря же она говорила про скрытое оружие.

Я почесал затылок. Слова Теданя меня успокоили, так как я никак не мог найти то, что заставило бы меня потерять рассудок. Смерти я не то, чтобы не боюсь… скорее, не могу представить, что умру. Я не боялся боли, но не хотел бы оказаться в положении Байсо, когда ты бессилен что-либо сделать.

Мысли Теданя мне нравились гораздо больше, чем страхи Уко. Отгрызать нос кому-то только из страха оказаться в какой-то ситуации? Это не сила, это слабость. Сражаться из страха возможно, если уже пережил что-то подобное. Из-за страха повторных пыток Байсо начал заниматься боевыми искусствами, но он не сможет чего-то достичь, если страх будет его единственной мотивацией. Он должен найти внутри себя новую цель. Впрочем, за брата я не переживал, он сумеет подчинить свой страх.

Тедань не боялся ничего, и в какой-то мере в этом заключалась его слабость. Если бы он боялся вылететь из Академии, он занимался бы усерднее. Если бы боялся дурной славы, то попытался бы изменить мнение о себе. Но его не волновали чужие слова или возможные неудачи, он все события воспринимал лишь как ступени к завоеванию мира. Если Кун Веймин сможет доказать Теданю, что Академия необходима, то, уверен, мы все будем глотать пыль вслед за ним.

Мэй без удивления выслушала описание Старшей сестры, поединка, и скривила лицо:

— Варварство какое-то. Эта женщина явно ненормальная, и в ученики выбрала себе такую же ненормальную. Не удивлюсь, если окажется, что Старшая сестра ненавидит всех мужчин.

— Чего она тогда такая нарядная? — спросил Тедань.

— Розовое закрытое платье, вычурная прическа, излишне накрашенное лицо, требование называть ее Старшей сестрой… Кстати, хоть кто-то за урок так обратился к ней?

Мы с Теданем одновременно замотали головами. Да и кто бы посмел так неуважительно назвать взрослую женщину, притом учителя?

— Уверена, что если она переоденется и смоет краску, то вы не узнаете ее. Верно?

Я попытался припомнить хоть что-то, что помогло бы узнать ее. Рост? Она могла надеть обувь на высокой платформе. Фигура? Полностью скрыта платьем, только кончики пальцев виднелись из рукавов. Форма головы? Черты лица? Линия бровей? Ничего! И голос мог быть тоже поддельным.

— Мне уже интересно, какими будут остальные преподаватели в этой Академии, — улыбнулась Мэй. — Кстати, я нашла две сцепки сегодня. Поужинайте и вперед, занимайтесь магией. Тедань обязан ей научиться. Больше вариантов не осталось.