Аист, несущий смерть - [14]

История с незаконной пересадкой органов была намного более прозрачной, чем эта. Без Олеси он вряд ли сможет понять, что же это такое «акардиальный монстр». Можно было попробовать поискать в интернете, но правды там все равно не напишут, только время потеряешь.

Было понятно одно, в стенах женских центров и родильных домов происходит что-то странное, рождаются дети с врожденными уродствами после нормально протекающей беременности, умерших в родах детей для похорон родителям не выдают, значит, детки куда-то исчезают. А может не сами детки, а их части или органы? А куда можно пересаживать такие маленькие органы? Тут Денис совсем запутался, так что у него сильно заболела голова, и решил, что вернется к размышлениям чуть позже, а сейчас надо было думать, как доставать из стен злополучной клиники Олесю. Времени до выходных оставалось совсем мало.

Глава 2

Она сидела за столом, безнадежно уронив на руки модно подстриженную голову. Она знала, что смотрится с такой прической нелепо и старомодно, слышала на обходах несколько раз обидные слова «наша кукляша», она бы хотела выглядеть по-другому, но ее молодость бесследно прошла… Поэтому она старательно копировала свои старые, точнее сказать «молодые» фотографии, и стрижкой и косметикой подчеркивая, что не было их — ушедших так далеко ее годов…

Молодость прошла, окончательно и бесповоротно, оставив в прошлом всю ее невысказанную боль, ее любовь, ее Гришу.

Гриша. Она по-прежнему называла его только так. Да и как называть 27-летнего парня, каким он тогда и остался, утонув на ее глазах, во время Дня медработника, когда поплыл спасать тонущего подростка. Каждый раз при этом воспоминании ее сердце рвалось на мелкие клочки и заливало всю ее горячей удушливой волной горя и безвозвратной потери.

Она точно знала, даже если бы не тот несчастный случай, они все равно никогда не были бы счастливы. Ее родители отвергли Гришу с негодованием в первое же их случайное знакомство, еще на последнем курсе медицинского института, когда перед последним выпускном экзамене по гигиене он забежал к ней за конспектами лекций. Ее родители признавали только статусные союзы, и у Гриши не было никаких шансов стать их зятем. И уже тогда ее родители знали, что их дочь поломается, и выйдет замуж за того, кого они давно ей сосватали, за дебелого сына начальника ее отца, заведовавшего крупным отделом в Исполкоме.

Сын начальника, его звали Митя, был добрым и безвольным очкариком, часто краснел и при волнении обильно потел, заботливо вытирая капельки пота с высокого выпуклого лба безукоризненным, всякий день новым, носовым платком. Митя был ее другом детства, она сама не помнит, в каком возрасте они познакомились. Остались смутные воспоминания о песочнице с яркими формочками для куличей, постоянно вызывавших у нее желание их укусить, так аппетитно были выдавлены на них миниатюрные яблочки, груши и виноград. Родители Мити вместе с ее родителямипили чай, и весело что-то обсуждали, сидя в плетеных креслах вокруг круглого дачного стола, в воздухе пахло чаем, смородиной и малиной, громко жужжала усталая муха…

Она помотала головой, прогоняя надоевшее воспоминание. Жуть, скука какая! Она знала, что из этого брака у нее ничего не получится, зачем она согласилась? Ведь предлагали ей тогда уехать далеко от родного города, врачом-гинекологом на молодежную стройку. Может, и Гриша бы поехал вслед за ней, и не было бы того воскресного дня, когда она затряслась в безмолвном плаче, видя только скрюченные и синие кончики Гришиных пальцев, видневшихся из-под грязной, заляпанной чем-то простыни, второпях накинутой на труп ее любимого человека санитаром из «труповозки».

Через месяц после Гришиной смерти они с Митей подали заявление в ЗАГС, еще через полтора месяца их расписали, и они уехали на море, в свадебное путешествие, которое быстро показало, что ее брак будет адом для них обоих.

Как друг Митя вполне ее устраивал, а вот в качестве мужа и любовника…  Она не думала «об этом» перед свадьбой. Но когда он после свадьбы в нетерпении наклонился над ней, и на щеку ей упала капля его пота, она почувствовала такое физическое отвращение к нему, словно по ошибке вместо лакомства съела живую мышь.

Она трепала Мите нервы весь отпуск, дергая его по мелочам и постоянно провоцируя на ссоры и скандалы. Потом у нее это вошло в привычку, этим она занималась регулярно, изматывая и изводя насмерть своего супруга, бывшего рядом с ней 19 долгих лет брака до того дня, пока диагноз врача ведомственной поликлиники не прозвучал у нее в висках похоронным звоном.

Еще полтора года они вместе боролись с Митиной онкологией. В ней проснулся специалист, она была неплохим врачом. Митя никогда не донимал ее проявлениями любви и нежности, а уже после серьезной операции на желудке, которая установила факт наличия большой неоперабольной злокачественной опухоли, он как-то сразу ослаб, съежился и похудел, как будто свернулся внутрь себя, отгородившись невидимой стеной от мира, из которого медленно уходил.

Он и умер ночью, один, когда ее не было рядом, так же тихо и незаметно, как прожил в этом браке всю свою жизнь.