Аид, любимец Судьбы - [5]
Интересно, чего это она со мной разговаривает?
– А тебе кроме меня и слушать-то некого, – и этот ее смешок, похожий на зарницу. Или не на зарницу, а мне просто сравнивать не с чем. – Пока что.
– Пока – что?
– Пока что, – посмаковала каждый звук, раскатила языком.
А сама мне еще говорила – попроси, мол, меня. Какой захочешь – такой стану. Интересно, если ее попросить не быть такой вредной – согласится?
– Что – старый гад еще кого-то проглотит?
Молчит, вредная. Наверное, к себе отправилась, на небеса. Ось мира вращать.
Вечно она так – бросит слово или два, а они потом в темноте вокруг летают, щекочут виски, тревожат. Вот и сейчас – сквозь тьму проступают ворохи тканей, оттенки, узоры – черное на черном, темно-красное на черном, мрачно-желтое на сером… А вокруг – отзвуки. Тревожные. Нехорошие.
«Пока что».
В темноте и безвременье иногда были звуки.
Шелест крыльев – побольше и поменьше, – и чье-то невнятное рычание, и хныканье, а как-то раз послышалось что-то похожее на песенку. Знать бы, кто ходит по этим темницам, кроме меня и Ананки.
Время – ненасытная и неразборчивая тварь. Если уж заглотнет – попробуй, отбери…
***
Вихрь налетел неожиданно – со спины. Ударил шершаво и кожисто, не дав упасть до конца, надавил на грудь когтистой лапой, дыхнул жаром и гнилостью из разверстой пасти – и тьма была на его стороне, мельтешила в глазах, не давала рассмотреть противника…
– Последыш… – гнусно прошипело в лицо. – Узнаешь…
Узнавать не хотелось. Вскинулся, толкнул ногами наобум, крутнулся, плечо оцарапал о треклятый валун (вечно под ногами мешается!), вскочил, стиснув кулаки, впился глазами во тьму – где они там, оттенки?
Сгущаются оттенки. Рисуют угольно-серым силуэт высотой мне по грудь. Чешуя. Крылья. Огонечки глаз поблескивают – золотисто-желтые звезды, или звезды другого цвета?
Пасть – черно-красная – не закрывается, где ж тут закрыться, когда столько зубов. Не зубов даже – толстых, крепких игл.
Лапы – мощные, трехпалые, с кривыми когтями – словно от другого зверя. Черно-серебристая шерсть ощетинилась вдоль холки, на границе с чешуей.
Шипастый хвост.
Перетекают с места на место оттенки, во тьме стараются потеряться… И я перетекаю, сжав кулаки; движемся, словно в танце, описывая полукруг.
Я не видел таких тварей в своих снах.
Откуда здесь? Или тьма отцовской утробы таит больше секретов, чем кажется?
– Узнаешь… последыш…
К выпаду я был готов.
Ушел влево, пяткой проскользив по знакомой залысине, нырнул в тьму – родную колыбель, в крови вскипел азарт игры: ну, что ж ты, тварь? Поиграем?
Ага, поиграем, отозвался удар сзади и слева. В догонялки-разрывалки – валяй?
Двое.
От когтистой лапы над лицом увернулся, продлив падение; свистнул где-то в темноте хвост – по щеке потекло теплое. Рыкнуло у левого плеча: соткалась из серо-алых точек вторая тварь… или первая?
Уйти… уползти… отсидеться. Зарыться в ворох полуистлевших вонючих шкур, чтобы не учуяли. Забиться между валунов, в пыль, закопаться в кости и одеревеневшие ветки…
Давай, согласился третий вихрь, загораживая дорогу. Прячься, а мы поиграем.
В находилки-кусалки.
Или в травилки-удушилки.
Третья тварь была крупнее первых двух – голова выше моей. Вожак, – вспомнилось или придумалось слово.
– Боишшшшься?!
Шипение обдало лицо ветерком.
Я помню ветер. Он обдувал лицо, когда мать несла меня, едва родившегося…
Бледного золота из глаз на морде вожака стало больше, когда мои губы поползли в ответный оскал.
Куда более кровожадный.
– С чего б?
Тьма налилась новыми оттенками, резче обозначила краски и предметы. Я не отводил взгляда от двух лун в глазах у твари передо мной, а четыре другие луны обступали с боков – плыли, крались, стелились. Подбирались на расстояние прыжка.
Прыжок – а потом игра: кому первому достанется добыча. Беззащитная добыча, которая побеспокоила Крона. Добыча, которую Крон приказал усмирить. Ничего, что бессмертен – не очень-то побуянишь, когда твое тело втроем рвут клыками.
Он замешкался, прежде чем броситься, – или я оказался настолько быстрее?
Тьма обняла, закружила, услужливо толкнула в руку что-то острое, источенное соками времени.
Мрак поддержал неокрепшую детскую руку, вцепившуюся в горло первой твари. Смешок Ананки сверкнул – направил лезвие в ладони. Брызнуло– горьким, едким, багрянец с жилками прочерни…
Мрак в глазах. Мрак – глаза.
Мрак – все и во всем, захочу – и стану новым его оттенком…
Это он – не я. Это он – и я…
Потом содрогнулась твердь под ногами, и закричал отец.
Смешно, он орал вовне так, будто рожать собрался, или словно в стену его утробы ударило что-то покрупнее меня, или будто кровь, толчками вытекающая из разодранного горла чудовища, пропекала ему желудок.
Второй гад был глуп: он решил кинуться на меня сверху, не понимая, что и там – тьма, что она окружает его, а значит – его окружаю я.
Хрустнула и прорвалась под пальцами перепонка. Лезвие, подвернувшееся под руку, потерялось, ничего, можно просто придавить коленом к скользкой, мягкой поверхности под ногами, стиснуть шею… не пальцами, нет. Обволакивать – со всех сторон. Проникать внутрь – с каждой попыткой сделать вздох. Убивать волей…
Силы Гармонии преподносят своим рекрутам очередной подарочек: мир с вырождающейся магией, где обычные стихии почти бессильны. Как, спрашивается, в таких условиях сладить с местным злым гением, группой мощнейших магических сущностей и их таинственным хозяином? А главное — как это сделать, еще и не вызывая Повелителя Тени? Отважные и тупые повстанцы, придурковатая нежить и непонятные катакомбы — похоже, на этот раз команду Серой Дружины ожидает полный голливудский комплект! Да, а ещё под ногами настойчиво путается местный архивариус — личность, вроде бы, милая, но склонная преподносить внезапные сюрпризы.
Собрали как-то Силы Гармонии команду – равновесие в мирах подправить. Только малость просчитались с составом − и вот уже алхимик травит всех подряд, блондинка то и дело во что-нибудь перекидывается, светлый рыцарь страдает патологическим мироспасательством, а демонический шут ухохатывается над всем этим с высоты птичьего полета. А тут еще первое задание, пропадающие из мира античности боги, странные местные обычаи, мечущие молнии жеребцы… Что остается делать в такой ситуации единственному нормальному призывнику? Правильно − пытаться поддерживать баланс безумия.
Что делают Силы Гармонии, когда им скучно? Собирают старую гвардию Серой Дружины и начинают подбрасывать сюрпризы горстями. Ну, а спрашивается, какой сюрприз может быть лучше клыкастого и крылатого шута, отбитого на всю голову? Только целый летающий город таких же крылатых, клыкастых и отмороженных! К которому прилагаются розовые птички с телепатией, парадоксы времени и дворцовые интриги. В общем, рыцарь вновь берется за меч, алхимик за пробирки, шут – за шутки… а несчастная Ольга – за голову.
Однажды битвы заканчиваются. И ты обнаруживаешь, что сидишь над чёрным озером, вычерчивая бесконечную линию своей памяти. Хотите услышать воспоминания того, кто видел великих героев и слышал о великих подвигах, кто был свидетелем заговоров богов и интриг смертных? Нет? Ну, тогда услышьте воспоминания того, кто однажды сорвался сразу в две пропасти. Кто закончил то, что закончиться не могло. Кто видел в лицо свою судьбу. И мы поймём - стоит ли это помнить.
Куда бы послать на практику шестнадцатилетнего мага-отморозка? Правильно, подальше! То бишь, в артефакторий, полный тайн, зачарованных вещичек и ненормальных сотрудников. Где ему сходу подкинут плёвое задание: смотаться в иной мир в компании тихони-артемагини за зловредным Браслетом Безумия. Только вот напарница оказывается не такой уж тихоней, да и артефакт низшего, «синего» уровня опасности с чего-то нужен и нежити, и наёмникам, и контрабандистам. Что тут, спрашивается, делать магическому неучу? Понятное дело, приспосабливаться!
Сказки плохо умеют заканчиваться. Почти как битвы. Завершишь одну - а следом привяжется, зацепится, потянется следующая. Хочешь - я расскажу тебе сказку о том, кто взял свой жребий и ввязался в битву, имя которой - бесконечность? Я расскажу об Аиде Неумолимом и Ужасном, об Аиде Похитителе, о Запирающем Двери, о... Нет? Ну, тогда я расскажу об Аиде-невидимке. О нелюбимом муже любимой жены. О друге смерти, воине и воре. И мы увидим - какая из сказок правдивее.
"Хуже ведьма ученая, чем прирожденная" - звучит первая заповедь учебника ведьм. Вот и я так думаю. Подумаешь из академии ведьм выперли и не доучилась, главное, что прирожденная, не так ли? "Кровь водою не испортишь", как любит выражаться мой не совсем человеческий друг. Ведьма имеется (аж две штуки), врагов и проблем для остроты ощущений найдём, если надо избавимся, а значит можно начинать .
Эта история началась под новый год на окраине небольшого южного городка, верить в неё или нет - дело ваше.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кто был первым поэтом в истории человечества? В чём тайна улыбки Джоконды? Кто изображён в центре Сикстинской капеллы? Что означают слова «Коня! Коня! Всё царство за коня!»? Как Андрей Рублёв подписал «Троицу»? Что поёт «Лютнист» Караваджо?Ответы на эти и многие другие вопросы вы найдёте в книге Александра Шапиро «Загадки старых мастеров».
На месте Саши Хомутова хочет оказаться каждый: красивая девушка, любимая работа, шикарная квартира, верные друзья. Но знакомство с барменшей круто изменило его взгляды. Веселая аспирантка художественного университета, раскрашивает рутину жизнь и показывая вещи под другим углом. Крепкая дружба постепенно перерастает в нечто большее. Что же это счастливый билет или тернистый путь?
Принцесса Лиира сделала только первый шаг к своей цели. Но уже приобрела и друзей, и любовь, и покровительство богов. И врагов, которые пожелали всё это отобрать при помощи проклятия забвения. Это можно изменить. Но путь болезненен и труден. Но дорога короче, если идти друг другу навстречу.