Ах, карнавал!.. - [19]

Она застонала. Как же теперь смотреть ему в глаза? Она решила ни словом, ни намеком не дать ему догадаться о своих чувствах.

Утром Рут вышла к завтраку, где, к ее великому облегчению, уже командовала Мина, разливая кофе. Значит, не придется быть наедине с Пьетро. Но вот он улыбнулся Рут. И эти губы она целовала, подумать только!

— А я думал, что ты ранняя пташка, — пожурил он ее лукаво.

— Не спала прошлую ночь. Я бы осталась сегодня дома, если не возражаешь.

В ее голосе явственно слышалось смущение, и он спросил:

— Рут, что случилось?

— Нет, нет, со мной все в порядке, — поспешно сказала она.

— Ну нет, голос тебя выдает.

— Пустяки, ничего особенного… — нарочито бодро ответила Рут, стараясь при этом держаться от него подальше.

— Значит, не хочешь говорить, да? — допытывался он.

— Пьетро… Я же говорю, просто не выспалась, вот и все.

Господи, да уберет же он, наконец, свою руку с ее плеча или нет? Ну как он не понимает, что его близость сейчас причиняет ей самую большую муку на свете? И что именно он является невольной причиной ее головной боли?

Конечно, он этого не знал. И никогда не должен узнать.

Прилив сменился отливом. Вода в городе, поднявшись до максимума, стала спадать. В течение дня ее уровень нормализовался, и горожане, вздохнув с облегчением, вернулись к своим повседневным делам.

Рут помогла Марио вымести мусор, который с наводнением принесло в офис, и вскоре никто не сказал бы, что им пришлось пережить потоп.

Однако не для всех последствия стихии были столь незначительными. Ближе к вечеру дверь агентства с грохотом распахнулась, и внутрь помещения влетел запыхавшийся барон Франко. На нем лица не было.

— Катастрофа! — кричал он. — Ужасная трагедия!! Где мой друг Пьетро?

— Здесь, — успокоил его Пьетро. — Что там случилось, Франко?

— Мой дворец! Он разрушен! Уничтожен!!

Пьетро постарался успокоить его и выспросить как можно больше подробностей случившегося. Выяснилось, что дом на острове действительно пострадал от прилива. Хотя он и не разрушен, но для проведения там запланированного бала точно теперь не годился. А ведь билеты уже проданы!

— Франко, я ведь предупреждал, что ты недостаточно укрепил фундамент и двери, — мягко укорял друга Пьетро. — Понял теперь, что ради красоты не стоило пренебрегать безопасностью?

— Мне было некогда! Все это потребовало бы времени на несколько месяцев больше. Серафина всю душу вложила в этот бал! А теперь… теперь там полный хаос, Боже! Осталось всего каких-то несколько дней, и успеть привести в порядок дворец за такой мизерный срок просто нереально. Серафина в отчаянии! Я должен найти другое место, а все подходящие здания в округе давно заняты. Пьетро, друг мой…

— Нет, — отрезал «друг». — Забудь об этом, Франко.

— Но к кому еще мне обратиться? Пьетро, умоляю, здесь же целый дворец пустует. Тебя никто не побеспокоит. Мои люди придут и все устроят. Ты даже не успеешь глазом моргнуть.

Глядя на Пьетро, Рут понимала: одна только мысль о том, что чужие люди вторгнутся в его святилище, ужасала его. Но Франко-то этого не знал и продолжал умолять Пьетро. Тот молчал, и лишь угрюмое выражение лица и побелевшие костяшки сжатых пальцев свидетельствовали о кипевшем внутри него гневе. Это заметила только Рут, потому что уже успела изучить мужчину.

— Твоя беда заключается в том, что ты слишком долго был один! — кипятился Франко. — Надо чаще выходить, чаще устраивать приемы.

— Прости, не могу с тобой согласиться…

— Нехорошо прятаться ото всех. Ты же не хочешь сказать, что откажешь мне.

Рут молча наблюдала за этим бесчувственным болваном, и негодование потихоньку охватывало ее. Ей хотелось крикнуть, чтобы он заткнулся. Неужели он не видит, в каком состоянии его друг?

Сам же Пьетро молчал.

Франко продолжал тараторить, ничего не замечая.

— Ты слишком долго прятался от мира. Настала пора выйти к нему. Лизетта не захотела бы, чтобы ты горевал вечно, а это — хороший повод выбраться в свет, наконец. Кроме того, подумай, сколько билетов придется вернуть.

— Ты совершенно прав, — наконец, едва сдерживаясь, проговорил Пьетро. — Чего бы это ни стоило, мы устроим бал-маскарад во дворце Банелли. Тебе удалось пробудить во мне бизнесмена, как это ни низко с твоей стороны.

Франко засиял, приняв его слова за комплимент. Однако Рут поняла, что Пьетро дал согласие только потому, что просто не придумал иного способа, как заставить замолчать настырного приятеля.

— Я был уверен, что здравый смысл победит, — торжествовал Франко. — Почему бы нам не пойти туда сейчас и…

— Лучше завтра, — буркнул Пьетро.

— Но я же тут, зачем терять время? Идем.

Пьетро вцепился руками в край стола так, что костяшки пальцев побелели, и, еле сдерживаясь, раздельно проговорил:

— Мы обсудим это завтра.

Но тот все равно ничего не понял.

— Но нам надо так много еще сделать. Идем же, откроем бутылочку шампанского и…

Внезапно он осекся на полуслове, словно по мановению волшебной палочки. Франко случайно наткнулся на взгляд Пьетро. Рут тоже его видела. Не дай бог увидеть это еще раз. В нем было столько убийственной ярости, что она могла бы смести все на своем пути.

И тут Франко все понял. Он побледнел и молча отступил назад, испугавшись, что еще чуть-чуть — и Пьетро его ударит. Рут была уверена, что этого никогда не случилось бы. Пьетро не было нужды применять физическую силу, когда его взгляд обладал такой мощью! И был куда красноречивее слов!