Агу Сихвка говорит правду - [17]

Теперь я продолжу с того места, когда Кийлике уже сходил в учительскую и принес себе и мне анкеты. Или, еще лучше, я продолжу с того места, когда мы были уже в интернате и читали, что личность заполняющего анкету останется неизвестной, пишите смело, и все, что напишете, будет использовано в научной исследовательской работе для получения ученой степени кандидата педагогических наук.

Возможность остаться неизвестным очень понравилась Кийлике.

— Это действительно важно, что личность заполняющего останется неизвестной, — сказал Кийлике. — А иначе разве осмелишься, например, написать, что преподаватель математики товарищ Кинк задает на дом слишком много.

— Все равно, не стоит рисковать, — сказал Топп. — Они, если захотят, смогут установить автора по почерку.

К этому времени Каур основательно изучил анкету и принялся нас успокаивать:

— Тут и не требуется писать. На каждый вопрос напечатано пять или шесть ответов. От нас не хотят ничего другого, как только подчеркнуть подходящий по нашему мнению ответ.

Затем и мы с Кийлике начали внимательно читать эти вопросы и ответы и подчеркнули, что по национальности мы эстонцы и еще мужского пола. И что у меня нет отдельного помещения для занятий, а у Кийлике есть, потому что, укладывая дома в сарае дрова, он оставил между поленницами пустое место и теперь забирается туда, когда хочет побыть в одиночестве.

Потом еще подчеркнули, что спим на кроватях, что утром зарядку не делаем, что не принимаем участия в мероприятии «Бег ради здоровья» и еще целый ряд ответов, которые я не стану здесь перечислять.

Но когда настала очередь вопроса: «Где и как вы себя совершенствуете?», мы заметили, что составители анкеты отнеслись к своей работе небрежно. Или, как говорит председатель совета дружины Кибуваск, пошли по пути наименьшего сопротивления. Потому что выбор ответов, предназначенных для подчеркивания, был слишком мал.

Кийлике сказал:

— Довольно странно. Здесь для подчеркивания только просмотр фильмов в кино, слушанье лекций в клубе и изучение литературы дома, А я в последнее время больше всего совершенствовался в коридоре под часами. Потому что, по примеру учителя Пюгала, теперь у всех учителей такой обычай, что когда в наказание заставляют стоять, дают в руки какую-нибудь книгу. Так, например, я вчера узнал, что в Америке живут индейцы племени тарахумара, которые могут несколько дней бежать не останавливаясь, и если не свалятся, то и еще дольше. Я сказал:

— И меня удивляет поверхностность составителей анкеты. Как все мы знаем, наш лучший ученик Тимохвкин совершенствует свои знания, стоя в очереди в продуктовом магазине, где он заучивает наизусть французские слова, которые выписаны у него на маленьких листочках. Если развитие торговли ему не помешает, Тимохвкин вскоре выучит второй иностранный язык, а социология об этом и не узнает по вине поверхностности составителей анкеты.

Теперь и Каур взглянул на анкету критически и сказал;

— Со следующим вопросом дело тоже обстоит не лучше. Вы только посмотрите, что они предлагают по поводу плохой успеваемости и предков. — И он ткнул пальцем в то место, где спрашивалось, что делают ваши домашние, когда узнают о вашей неудаче, и для подчеркивания давалось: утешают, осуждают, прощают, остаются безразличными.

— Очень мило, — рассердился Каур. — Действия, встречающиеся чаще всего, вовсе не указаны. Когда я получаю по математике двойку, мой старик начинает вспоминать свои школьные годы, когда все будто бы учились на пятерки или хотя бы четверки. И я уверен, что у вас дома дело обстоит точно также.

— Разумеется, — кивнул я. И Топп тоже. Но Кийлике покачал головой,

— А у меня нет. Я нашел дома на чердаке стопку отцовских школьных тетрадок и всякий раз достаю оттуда какую-нибудь, как только дело доходит до объяснений.

Но от этого настроение Каура не изменилось, он сказал:

— Значит, ты счастливое исключение. Потому что, как правило, родители своевременно сжигают свои школьные тетрадки и контрольные работы. — И он пообещал сделать так же, когда вырастет.

Теперь я и подошел в своем объяснении к тому месту, когда у нас явилась мысль, что если мы хотим помочь науке и социологии, то нам следует заполнить пробелы и сделать анкету более основательной. И мы стали дописывать дополнительные вопросы и предназначенные для подчеркивания ответы, а для сохранения анонимности пользовались печатными буквами.

«Что вы едите с удовольствием?» — написали мы в анкете и для ответа приложили меню поселковой столовой. И еще добавили любимые кушанья Кийлике — кровяную колбасу и свиные ножки.

«Что вы с удовольствием пьете?» — написали мы еще и указали для ответов все минеральные воды, которые рекламируют по телевизору, когда какая-нибудь интересная передача — поет Яак Йоала или «Гороскоп».

А то, что «Как вы себя чешете?» — это писал один только Кийлике. Я лишь сказал ему, что для ответов можно предложить: о дверной косяк, задней ногой, железными граблями.

Я ведь не думал, что Кийлике возьмет да и впишет на самом деле это в анкету.

Вот я и рассказал честно, как все было, мы вовсе не хотели глупо подшучивать над чужой работой, а тем более над социологией. Вопрос «Сколько у вас жен?» возник оттого, что наука — явление всемирное, и мы подумали, что в дальнейшем эта анкета может попасть в страны Востока, где подобный вопрос не содержит ничего удивительного.