Агрессия лжи - [73]
— Хэлло, Стив! Ну как? Твоя жена уже родила? Мальчишку? Поздравляю!
— Привет, Джэф! Зубы больше не болят? Дрянное дело, когда болят! Сам знаю!
— Эй, Билл! Ну, доволен, что тебя перевели сюда?
— Хай, Джек! Как у твоего парня с ногой после тех лыж?
И ему улыбались тоже, отвечали обстоятельно, не отрываясь от дела, которым были заняты. «Неужели он помнит имена всех десяти тысяч рабочих, занятых на этом заводе?» — думал я. Правда, я когда-то читал о том, что персидский царь Кир знал по имени всех солдат своей армии, а Фемистокл — каждого из 20 тысяч жителей Афин. Но то были Кир и Фемистокл, да и то верилось с трудом. А здесь — в общем-то обыкновенный администратор. Прямо спектакль какой-то! Ходит вот так по заводу эдакий добрый сосед, все про всех знает, всем почти родственник и раздаривает улыбки.
Потом был обед, и мы стояли со всеми вместе в недлинной очереди с подносами в общей столовой, где за столиками сидели рядом эксплуататоры и эксплуатируемые, и мирно вели беседы за трапезой.
— У нас завод как одна семья, — сказал мой гид, расправляясь с отбивной, и тут же пояснил: — Это и понятно, дело-то у нас общее. У нас на заводе почти все рабочие владеют акциями нашей компании «Форд моторс». Народный капитализм, одним словом... И без всякого социализма, — добавил он усмехнувшись.
Потом я спрашивал рабочих про эти акции. Действительно, они были у всех, к кому я обращался. Неужели и впрямь «народный капитализм»? Лишь под конец я догадался спросить, а на какую сумму эти акции? Оказалось так, пустяки в общем, «чикен мани» — «цыплячьи деньги», как здесь говорят. И дивиденды — соответственно. Но психологический эффект значителен. Рабочий и впрямь может подумать, что он «совладелец» завода, «партнер» даже самого президента компании. Пусть сегодня и не очень влиятельный, зато завтра... А завтра он подкупит еще немного акций и станет влиятельней. Ну а послезавтра... И бастовать вроде ни к чему — дело-то общее. А забастуешь — глядишь и акции упадут в цене...
Возвратившись с завода, я спросил у одного местного коммуниста, каким образом этот директор по «паблик рилейшнз» — «отношениям с общественностью» помнит имена всех рабочих на заводе.
— Ну, не всех, конечно, — был ответ. — Но многих действительно знает. Профессия такая... За это и платят деньги...
За последние десятилетия число акционеров в капиталистических странах бурно выросло. Так, в США в 1959 году было 12 490000 акционеров, в 1975 году их стало 25 270000, в 1981-м — 32 260000, а в 1983-м — 42 380000. Примечательно, что в ряде западноевропейских стран применяется так называемая «инвестиционная зарплата», при которой определенную часть заработка рабочие получают в виде акций.
Рост числа акционеров не иллюзия, а реальность, один из тех новых процессов, которые происходят в современном капиталистическом обществе.
Один из теоретиков «народного капитализма» М. Надлер утверждает: «Через владение акциями народ осуществляет собственность на средства производства». Но так ли это?
Прежде всего, большинство из этих тридцати с лишним миллионов американских акционеров владеют мелкими акциями — четыре пятых акционерного капитала в США принадлежит менее чем двум процентам населения страны. В книге В. Перло «Империя финансовых магнатов» сообщается, что одному семейству Дюпонов принадлежит в 10 раз больше акций, чем всем американским рабочим, вместе взятым.
Акционеров становится больше, но их участие в управлении производством и участие в распределении прибылей остается практически незначительным. Политику корпораций определяют, конечно, те, кто держит в своих руках контрольный пакет акций. Владельцы же мелких акций всего лишь дополнительно финансируют все те же капиталистические предприятия. И, кроме того, вопреки утверждению М. Надлера, владение акциями — это не владение средствами производства. Речь ведь идет о личной собственности, а не о частной собственности. Соответственно происходит диффузия не частной собственности, а только акций. И в то же время владельцы этих, порой чисто символических, акций активно закрепляют систему эксплуатации, поддерживая не столько материально, сколько психологически капиталистические предприятия. Надо учитывать действие социально-психологического механизма идентификации, в силу которого даже мелкий акционер чувствует себя совладельцем предприятия наравне с заправилами большого бизнеса.
По поводу «демократизации» капитала В. И. Ленин писал: «Демократизация» владения акциями, от которой буржуазные софисты и оппортунистические «тоже-социал-демократы» ожидают (или уверяют, что ожидают) «демократизации капитала», усиления роли и значения мелкого производства и т. п., на деле есть один из способов усиления мощи финансовой олигархии>119.
Аргументом в пользу иллюзии «социализации капитала» выдвигается и некоторое участие самих рабочих в управлении предприятием. Буржуазная пропаганда подает это участие как «вещественное доказательство» реальности «социального партнерства» и «классового сотрудничества», хотя участие в управлении и классовое сотрудничество — понятия далеко не однорядные, более того — принципиально различные. Борьба трудящихся за участие в управлении предприятием — часть классовой борьбы за социальное преобразование общества. К тому же, как отмечал Ф. Энгельс, в капиталистическом государстве даже национализация предприятий не делает их социалистическими
Подкуп? Шантаж? Нож в спину сопернику?Пожалуйста! Промышленный шпион к услугам бизнесмена. И небескорыстно, конечно. Он не гнушается ничем: будет рыться в мусорных корзинах конкурента и выслеживать его с любовницей, украдет промышленные секреты и продаст их, скомпрометирует соперника и получит за это гонорар.Мораль? Этика? В мире, где все измеряется долларом, каким бы грязным способом он ни был получен, в мире наживы и беспощадной конкурентной борьбы этика и мораль грубо отбрасываются с дороги, по которой шествует циничный и жестокий бизнес.О причинах бурного роста промышленного шпионажа на Западе, о хитроумных методах работы промышленных шпионов, о необычной технике, которой они вооружены, о наиболее известных промышленных шпионах рассказывает брошюра Олега Феофанова «Шпионаж ради бизнеса».
Эта книга написана советским журналистом Олегом Феофановым. Посвящена она песне и месту, которое занимает песня в жизни молодежи Запада. Как это ни удивительно, но такая, казалось бы, далекая от политики область искусства, как музыка, песня, стала сегодня ареной жестоких идеологических битв.Одна буржуазная итальянская газета писала как-то: «Мы должны пустить в ход все средства, чтобы отвадить молодежь от политики. Поощряйте ее занятия спортом, любовью, азартными играми, танцами — всем, кроме политики».Еще совсем недавно молодые люди на Западе, казалось, покорно воспринимали «указания» идеологов буржуазного мира и строили жизнь по привычному образцу.Но середина XX века, жизнь, наполненная атомными тревогами и обостренная социальными противоречиями, вызвала у молодых людей на Западе новые мысли, новые настроения.
Книга, которую вы держите в руках, о наших современниках, людях ярких и незаурядных – известных писателях, поэтах, актерах, режиссерах, музыкантах, целите-лях, религиозных и общественных деятелях. И жанр ее, пожалуй, самый распространенный в средствах массовой информации – интервью, которые в разное время взяла, а потом и собрала в этой книге московская журналистка Марина Характерова. Ее книга – бесконечное уважение к героям, глубокая симпатия и даже трепет. И, конечно, низкий поклон ушедшим от нас… Здесь вы найдете ответы на многие вопросы: «Можно ли спрогнозировать успех?», «Какое будущее ждет Россию?», «Почему человек обречен на страдания?», «Какие роли чреваты для актера?», «Какие качества сегодня утрачены людьми, а какие доминируют?», «Что такое грех?», «Что не дано понять мужчине?», «Чувствует ли актер, когда в зале случайный зритель?», «Как написать шлягер?», «Почему ложь так живуча?», «Бывает ли стыдно за свою работу?», «Верите ли в летающие тарелки?», «Совместимы ли бизнес и творчество?», «Почему не состоялась судьба многих талантливых людей?». Хотите узнать ответы? Просто раскройте книгу, и вы не оторветесь от нее до самой последней страницы.
Книга одного из самых известных журналистов России сложилась за несколько лет, ее составили статьи, эссе, интервью и стихи Максима Шевченко.Автор размышляет о времени слома столетий, когда страна поднималась из ужаса небытия 90-х, входила в театр 2000-х и искала свой путь к свободе и справедливости.
Человечество последовательно развивается от одной общественно-экономической формации к другой: рабовладельческий строй, феодальный строй и капитализм. Диалектика развития такова, что количественные изменения должны перейти в качественно новое. Попытка перехода на теоретически обоснованный и вполне возможный новый строй в течение 70 лет завершился неудачей. Все бывшие республики союза сейчас обнаруживают, что в своем развитии находятся на уровне от феодализма к капитализму, только на разных стадиях. В книге одновременно с ревизией существовавших представлений о новом общественно экономического строе рассматриваются причины провала всемирно-исторической компании, а также дается полное ясности новая глубоко последовательная интерпретация теории и обосновывается по понятиям и определениям.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Бедная русская интеллигенция! Каждый раз, когда обостряются наши отечественные неблагополучия и мы не знаем, как выйти из затруднений, в которые поставила нас история, – мы неизменно находим одного и того же виновника всех бед, своего рода «стрелочника» на тяжком пути нашего прогресса – бедную русскую интеллигенцию. В лучшем случае, когда ее не сажают на скамью подсудимых и ей не грозит полное осуждение, предъявляется иск к ее «духовным ценностям», и тяжба кончается той или иной более или менее существенной урезкой этих последних.