Агрессия лжи - [72]

Напомним, что Маркс выступал против того, чтобы отождествлять процесс эксплуатации рабочего класса со степенью тяжести труда для одного или отдельно взятых нескольких рабочих. В то же время «власть» рабочего над техникой, осуществляемая порой «нажатием кнопок», создает впечатление исчезновения эксплуатации вообще. На самом же деле просто меняются условия и формы эксплуатации — при капиталистической системе она неизбежна и необходима как средство получения прибавочной стоимости, получения прибылей: ведь средства производства по-прежнему остаются в руках буржуазии, а рабочие вкладывают в капиталистическое производство наемный труд, более интеллектуализированный в нынешних условиях. Эксплуатация меняется качественно, она приобретает все более скрытый, замаскированный характер, но при всем том остается эксплуатацией.

Что же касается перемещения трудового потенциала из сферы производства в сферу обслуживания, которое объявляется рядом буржуазных социологов началом замены «общества труда» «обществом досуга» (и в этой связи даже выдвигается концепция «нового характера» современного капитализма), то здесь следует подчеркнуть: это перемещение тоже не свидетельствует об исчезновении эксплуатации. Сфера обслуживания является такой же сферой капиталистической экономики, как и сфера производства, и также предназначена для получения прибавочной стоимости, то есть получения прибылей за счет эксплуатации трудящихся, занятых в этой сфере. Однако сам механизм извлечения прибыли в сфере обслуживания несколько иной, сам трудящийся работает в основном на сферу досуга, а потому и может создаться впечатление, что эта работа не связана с эксплуатацией.

«Социализация капитала»?

Буржуазные идеологи стремятся противопоставить марксистской теории классов свои концепции, которые должны замаскировать классово-антагонистическую природу буржуазного общества. Они выступают с различными концепциями, в которых утверждается, что капитализм в процессе «совершенствования» и адаптации к новым реальностям трансформируется в новую систему, основанную не на эксплуатации трудящихся, как раньше, а на «равнопартнерских отношениях», «социальном партнерстве» трудящихся и предпринимателей.

В этой связи буржуазная пропаганда активно распространяет миф о том, что в капиталистических странах происходит «социализация капитала». Суть этого мифа состоит в том, что он должен убедить трудящихся в самопроизвольной трансформации капиталистических, частнособственнических предприятий в предприятия «народные», почти «социалистические» без какой-либо национализации и тем более революций: таким «наисправедливейшим» образом и осуществляется распределение богатств.

На передний план буржуазия выдвигает тут социальные, а не экономические аспекты. Это и понятно — капитализм существует ради прибыли, большая часть которой присваивается частными владельцами предприятий, и здесь манипулирование массовым сознанием довольно ограниченно. Что же касается социальных аспектов этого мифа, то они предоставляют обширные возможности для упражнений в социальной риторике и демагогии.

Миф о «социализации капитала» демагогически обосновывается тем, что в управлении частными фирмами все большую роль играют многочисленные социальные институты, главным образом государство, а также профсоюзы, потребительские кооперации, союзы предпринимателей и т. д. При этом все больше распространяется иллюзия о том, что капиталистическая система постепенно «демократизируется», что времена «баронов-грабителей» давным-давпо прошли, что монополии превращаются чуть ли не в «общественные предприятия», что происходит «распыление» капитала. Здесь следует вспомнить слова Маркса о том, что капиталист есть не что иное, как персонифицированный капитал. Соответственно задача современной правящей буржуазии — создать видимость «деперсонификации» капитала, «обезличить» его. Отсюда и всевозможные концепции о «рассеивании» капитала, о «революции менеджеров» и т. п.

Между тем возрастающая в условиях научно-технической революции роль менеджеров — управляющих отнюдь не упраздняет частнособственнического владения предприятием. Оно по-прежнему принадлежит капиталисту, порой менеджеру или менеджерам, ставшим капиталистами, но не трудящимся. Почти каждая третья из 500 крупнейших корпораций США находится под контролем одного человека или семьи.

«У нас — все капиталисты!»

С середины 50-х годов буржуазные социологи неустанно утверждают, что «старый» капитализм превращается в некий «народный капитализм», где капитал становится «собственностью народа».

Одной из основных объективных предпосылок, питающих иллюзии «народного капитализма», является значительный рост в США и других развитых капиталистических странах числа акционеров. Буржуазные теоретики теперь много говорят о так называемой «смешанной экономике», провозглашается девиз «business goes public», то есть «бизнес становится народным».

Помню, на автомобильном заводе компании «Форд моторс» в Оквилле, что близ границы Канады и США, меня сопровождал директор по «отношениям с общественностью», лет тридцати, симпатичный, приветливый джентльмен. Мы шли вдоль кафельной, почти медицинской белизны цехов, мимо рабочих, стоявших в белых халатах у станков, и мой гид, представитель администрации, время от времени хлопал кого-нибудь из них по плечу и, одарив приятельской улыбкой, спрашивал: