Агидель стремится к Волге - [51]
Во время коронации его дядя боярин Иван Никитич держал шапку Мономаха, боярин князь Трубецкой — скипетр, а боярин князь Пожарский — державу.
XXXI
В конце следующей недели после коронации царь собрал у себя бояр и вождей башкирского воинства, готовившегося к возвращению в родные места.
— Никогда не забуду отваги вашей, вечно буду благодарен за то, что помогли изгнать из Москвы поляков и шведов, — поблагодарил их Михаил Романов прилюдно. — Будем и впредь крепить наш испытанный в сечах союз.
С ответным словом выступил от имени башкир представитель племени Тамьян Тюлькесура-бей.
— Государь, самая великая русская река — Волга, у башкортов же главная река — Агидель. Агидель катит воды свои к Волге. И точно так же, как наша река вливается в вашу Волгу, мы вошли своей волей в великое государство Русское…
Бояре, в восторге от такого сравнения, тут же подхватили его слова.
— Надо же, здорово подмечено! Река ваша, пускай не напрямки, а все же сливается с Волгой-матушкой! И вы — навроде Воложки вашей — к нам примкнули…
— Вельми удачное сравнение!
— По всему выходит, на роду нам написано жить в дружбе!..
Тюлькесура не стал дожидаться, когда вельможи успокоятся, и продолжил:
— Воистину так!.. На то была воля Всевышнего. Никто нас не неволил, сами так решили. Еще мой дед Шагали Шакман-бей вместе с предками моих товарищей, которых вы здесь видите, был у самого государя Ивана Грозного и просил его взять под защиту земли наши. И мы рады, что не прогадали, присоединившись к России. Русские помогли избавиться от иноземного ига. И теперь мы, башкорты, считаем священным долгом защищать вашу отчизну от всяких напастей.
Завершив свою речь, Тюлькесура поздравил русских с избранием нового царя и в ответ услышал восторженные выкрики:
— Да здравствует наша дружба с башкирцами присно и во веки веков!
— Великая Волга множится водами вашей Белой Воложки!..
Тюлькесура был тронут проявлениями дружелюбия, хотя в глубине души и сознавал его истинные причины. От присутствия башкир государству Российскому никаких хлопот: денег из казны своей на башкирскую конницу, входящую в состав русского войска, затрачено не было. В отличие от неблагонадежных казаков-бузотеров, башкиры вели себя скромно и ни на что не претендовали, сами обеспечивая себя снаряжением, лошадьми и продовольствием.
Вручив башкирам подарки, молодой царь приветливо улыбнулся и спросил:
— Может, вам помощь какая нужна?
— Покамест нет, государь, — ответил за всех Тюлькесура-бей и добавил: — А вот просьба небольшая будет. Нельзя ли к нам в Уфу воеводой Алябьева направить?
Михаил Романов обвел взглядом присутствовавших.
— Где воевода?
— Тут я, государь, — откликнулся сзади черноусый и чернобородый молодой человек, резво вскакивая.
— Согласен ли ты быть в Уфе воеводой?
— Согласен, государь! Постараюсь оправдать доверие. Я ведь хорошо знаю башкирцев и мыслю далее крепить наш союз.
Царь, довольный ответом Алябьева, расплылся в улыбке.
— Вот и славно! Поезжай в Нижний Новгород, уладь свои дела да перебирайся в Уфу.
— Слушаюсь, государь!
На другой же день после приема башкирские воины отправились в путь. Истосковавшись по родной стороне, они очень спешили.
Несколько лет Тюлькесура-бей не был дома. Как будто целая жизнь прошла. Все семейные заботы легли на плечи его жены. Небось, ждет не дождется его возвращения, бахыркай-бедняжка. И то хорошо, что хоть не напрасно: Всевышний явил свою милость Тюлькесуре, оставив его живым и невредимым. А ведь сколько соратников и друзей сложили свои головы на чужбине. Не видать им больше родного Урала, любимых жен да детей!..
Прерывая горькие думы вождя, кто-то запел «Гильмиязу».
У Тюлькесуры защемило сердце от невыносимой тоски. И вместе с другими он присоединился к певцу.
Заметив возле деревни у самой околицы лисицу, Тюлькесура удивился.
— Что за чудеса? Надо же, прямо возле домов шныряет, людей не боится! — воскликнул он и только было прицелился, как Хабибназар удержал его.
— Не надо, не стреляй!
— Жалко стало тезку[42] мою, да?
— А что толку убивать? Весенняя шкурка все равно ведь ни на что не годится!
Лисица же вела себя очень странно. Топот приближающейся конницы ее не вспугнул. Навострив острые ушки, рыженькая зверушка с любопытством взглянула на джигитов, а затем, подметая пышным хвостом липкий снег, убралась в лесные заросли.
— Не зря говорят, голодная глотка в тамук заведет. В лесу-то, небось, поживиться нечем, вот и повадилась в аул!..
С того дня как башкирские воины покинули Москву, они толком нигде не передохнули. Останавливались лишь тогда, когда нужно было покормить лошадей. Путники очень спешили, рассчитывая попасть домой до того, как вскроются реки.
И вот, наконец, родной аул… Сородичи, обезумев от радости, с ликованием приветствовали возвращение воинов.
Сыновья Тюлькесуры подняли визг:
— Атай вернулся!
— Атай, а ты гостинцев нам привез?.. — кричали они наперебой.
Казалось бы, культовый образ Салавата Юлаева разработан всесторонне. Тем не менее он продолжает будоражить умы творческих людей, оставаясь неисчерпаемым источником вдохновения и объектом их самого пристального внимания. Проявил интерес к этой теме и писатель Яныбай Хамматов, прославившийся своими романами о великих событиях исторического прошлого башкирского народа, создатель целой галереи образов его выдающихся представителей. Вплетая в канву изображаемой в романе исторической действительности фольклорные мотивы, эпизоды из детства, юношеской поры и зрелости легендарного Салавата, тему его безграничной любви к отечеству, к близким и фрагменты поэтического творчества, автор старается передать мощь его духа, исследует и показывает истоки его патриотизма, представляя народного героя как одно из реальных воплощений эпического образа Урал-батыра.
В романе-дилогии известного башкирского прозаика Яныбая Хамматова рассказывается о боевых действиях в войне 1812–1814 годов против армии Наполеона башкирских казаков, прозванных за меткость стрельбы из лука «северными амурами». Автор прослеживает путь башкирских казачьих полков от Бородинского поля до Парижа, создает выразительные образы героев Отечественной войны. Роман написан по мотивам башкирского героического эпоса и по архивным материалам.
В романе наряду с тяжелой, безрадостной жизнью дореволюционной башкирской деревни ярко показан быт старателей и рабочих. Здесь жизнь еще сложнее, поэтому классовое разделение общества, революционная борьба проявляются еще резче и многограннее.
Роман «Грозовое лето» известного башкирского писателя Яныбая Хамматова является самостоятельным произведением, но в то же время связан общими героями с его романами «Золото собирается крупицами» и «Акман-токман» (1970, 1973). В них рассказывается, как зрели в башкирском народе ростки революционного сознания, в каких невероятно тяжелых условиях проходила там социалистическая революция. Эти произведения в 1974 году удостоены премии на Всесоюзном конкурсе, проводимом ВЦСПС и Союзом писателей СССР на лучшее произведение художественной прозы о рабочем классе. В романе «Грозовое лето» показаны события в Башкирии после победы Великой Октябрьской социалистической революции.
Властительница Рима. Герцогиня Сполетская, маркиза Тосканская, супруга итальянского короля. Убийца пап Иоанна Х и Стефана VII. Любовница пап Сергия III, Анастасия III, Льва VI. Мать принцепса Альбериха. Мать и — о, ужас! — любовница папы Иоанна XI, бабка и — ……! — любовница папы Иоанна XII. Это все о ней. О прекрасной и порочной, преступной и обольстительной Мароции Теофилакт. «Выживая — выживай!» — третья книга серии «Kyrie Eleison» о периоде порнократии в истории Римско-католической церкви.
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.
Действия в романе происходят во времена противостояния Великого княжества Литовского и московского князя Ивана III. Автор, доктор исторических наук, профессор Петр Гаврилович Чигринов, живо и достоверно рисует картину смены власти и правителей, борьбу за земли между Москвой и Литвой и то, как это меняло жизнь людей в обоих княжествах. Король польский и великий князь литовский Казимир, его сыновья Александр и Сигизмунд, московский великий князь Иван III и другие исторические фигуры, их политические решения и действия на страницах книги становятся понятными, определенными образом жизни, мировоззрением героев и хитросплетениями человеческих судеб и взаимоотношений. Для тех, кто интересуется историческим прошлым.
«Стать советским писателем или умереть? Не торопись. Если в горящих лесах Перми не умер, если на выметенном ветрами стеклянном льду Байкала не замерз, если выжил в бесконечном пыльном Китае, принимай все как должно. Придет время, твою мать, и вселенский коммунизм, как зеленые ветви, тепло обовьет сердца всех людей, всю нашу Северную страну, всю нашу планету. Огромное теплое чудесное дерево, живое — на зависть».
Артур Конан Дойл (1859–1930) — всемирно известный английский писатель, один из создателей детективного жанра, автор знаменитых повестей и рассказов о Шерлоке Холмсе. В двенадцатый том Собрания сочинений вошли произведения: «Письма Старка Монро», «Дуэт со случайным хором», «За городом», «Вокруг красной лампы» и циклы «Романтические рассказы» и «Мистические рассказы». В этом томе Конан Дойл, известный нам ранее как фантаст, мистик, исторический романист, выступает в роли автора романтических, житейских историй о любви, дружбе, ревности, измене, как романтик с тонкой, ранимой душой.
Эта книга — автобиографическое повествование о дружбе двух молодых людей — добровольцев времен Первой мировой войны, — с ее радостью и неизбежным страданием. Поэзия и проза, война и мирная жизнь, вдохновляющее единство и мучительное одиночество, солнечная весна и безотрадная осень, быстротечная яркая жизнь и жадная смерть — между этими мирами странствует автор вместе со своим другом, и это путешествие не закончится никогда, пока есть люди, небезразличные к понятиям «честь», «отечество» и «вера».