Агенты Преисподней - [35]

Из темной, плотной и густой тишины, чуть выше худенького плеча Маринки, слева, из ниоткуда, будто по легкому, незаметному движению волшебной палочки материализовалась голова змея… настоящего, живого, в пестро-чешуйчатой раскраске, с мягким, желтовато-белым началом брюшка. Змей застыл на мгновение и тут же, неторопливо, но стремительно, с той удивительной грацией, что присуща всем пресмыкающимся, лишенным ног, двинулся сверху вниз – на плечо прикованной девчушки. Мягкое касание тяжелого, совсем не холодного, но скользкого тела заставило Маринку скосить влево глаза и – подавить непроизвольно рвущийся из горла крик! «Не бойся, не бойся, не бойся, – торопливо, ласково, завораживающе зашептал ей прямо в ухо чей-то сладкий голос. – Змей мудр, и его не надо бояться… он не причинит вреда, он позволит тебе окунуться в неизвестные еще глубины страсти и наслаждения… он мудр… он величествен, он – это начало и конец, жизнь и смерть, всё вместе, всё сразу, он – это удовольствие от телесного существования и бесстрашие перед неизбежной грядущей смертью, он – всё…»

Змеиная голова мягко и стремительно скользнула дальше – вниз, между маленькими грудками Маринки, оставив на плече часть своего могучего и явно тяжелого тела. Змей, как оказалось, был огромным, в три, а может и все четыре человеческих роста, толщиной, пожалуй, в две руки. Его гибкое, скользкое тело продолжало выбираться из первозданной темноты, опираясь на плечо девчушки, плоская голова с бусинками глаз и быстро мелькающим, едва заметным в полумраке языком, двинулась дальше – по животу, лобку, нырнула между ног… и появилась с противоположной стороны, на маленьких крепких ягодицах.

Успокоившаяся, более испугавшаяся не самого змея, а внезапности его появления на своем плече из глубокой, покойной темноты зала, Маринка с напряженным ожиданием ощущала движение гигантского, скользкого и тяжелого, но почему-то теплого и совсем не противного по первым ощущениям тела по своей коже. Скользнув между ног, заставив девушку ощутить свою гибкую силу на интимном месте, змей вернулся с ягодиц на живот Маринки, обвил её талию плотным кольцом, потом еще одним, повыше… и, наконец, остановился, отстранив угловатую голову от человеческой кожи, приподняв её над грудью и, казалось бы, пытаясь поймать полузастывший взгляд девушки своими блестящими в свечном свете глазами. Еще одно движение, и, окончательно обвив женское тело двойным кольцом, удав положил голову на правое плечо Маринки, издал шелестящий, негромкий, но очень внятный шорох-шипение… мелькнули и тут же спрятались в сомкнувшейся пасти чудовищные в своей близости зубы змея.

На несколько мгновений чешуйчатый замер, просто плотно прильнув белесым упругим брюхом к обнаженному телу девчушки, а потом, будто собравшись с силами, начал медленно, неудержимо, но почему-то абсолютно не страшно – сжимать кольца своего чешуйчатого тела. Жесткие, сильные, невероятные, так не похожие на потные ручонки сверстников и похотливые лапы самцов постарше объятия змея неожиданно и желанно возбудили Маринку каким-то безудержным, странным всплеском эмоций, плотского вожделения, жутковатой сладости чего-то неправильно запретного, притягательного, необъяснимого. И плотно прильнувшее к промежности, то наливающееся мышцами, то слабеющее до желеобразного состояния, тело чешуйчатого гада в считанные минуты довело девчонку до сильнейшего и яркого оргазма… таких она еще не испытывала в своей короткой, но в последние годы – насыщенной интимными приключениями жизни. Ощутивший сильную эмоциональную волну, вместе со спазмами мышц пробежавшую по телу девушки, и, казалось, всё-всё понявший змей прекратил свои ритмичные движения, замер на мгновение и вновь зашипел, запел на ухо сластолюбивую, наполненную радостью одержанной мужской победы песню.

Маринка слабенько вздохнула, чуть приоткрыла глаза, невольно закрытые сразу же после первых звуков змеиной песни еще в самом начале этого невероятного сеанса любви с гигантской рептилией. Расставленные полукругом, все также горели черные свечи, сейчас уже успокоившиеся, а всего минуту назад исходившие громким треском и маленьким фейерверком искр; на зыбкой границе света и тьмы едва различимыми тенями слегка шевелились фигуры в бесформенных черных плащах, низко надвинутых на лица широких капюшонах. К распятой девчушке шагнул, взмахнув длинными полами одежды, будто низкими крыльями, высокий, начинающий тучнеть человек – формальный глава маленькой общины братьев и сестер Темных сил, поклонников нечистого и не поминаемого без особой нужды Властелина, и будто ожидавший этого постороннего движения, огромный змей стремительным, едва уловимым движением исчез в темноте над головой Маринки, будто был тонюсенькой ниточкой лесной паутинки, а не массивным, чешуйчатым, толстым удавом.

– Я не спрашиваю тебя об ощущениях, их трудно передать словами, – мягко сказал будущий толстяк, освобождая руки девушки и заботливо, без тени, казалось бы, похотливости, придерживая её за талию, чтобы та не потеряла равновесия после довольно долгого распятого состояния и пережитого эмоционального потрясения при общении со змеем. – Но все это – лишь малая часть, блеклая Тень того, что может дать тебе общение с Темными Силами, обратной стороной света…