Агент полковника Артамонова - [38]

— Выпустить вас до срока я не могу, — решительно отказал в просьбе начальник карантина. — А вдруг вы чумные? Вы же погубите всю Одессу.

С доводами начальника пришлось согласиться. Порядок есть порядок. Розовощекий бородач, с утра уже отведавший контрабандного вина, оказался человеком дела.

— К вам прибудет офицер, — сказал он. — Вы и в самом деле те, которых давно уже ищут. Вина желаете?

— Конечно! — сразу же согласился Глеб. — Неужели греки вам попались?

— Вино все везут, но не все довозят, — начальник карантина пьяненько подмигнул.

В трапезной он оставил ведерный кувшин с темно-коричневой жидкостью. Поговорил о том, о сем. Предупредил:

— Пить будете, как доложите офицеру.

Доклад офицеру — пожилому штабс-капитану с черной повязкой на левом глазу — затянулся до вечера. Офицер дотошно расспрашивал Константина, что за камень добывают в Нубийской пустыне, куда его отвозят, в какой порт. Константин отвечал четко, немногословно. Он никак не мог взять в толк, зачем это армейскому офицеру нужно? Он не догадывался, что с ним беседует военный инженер. И камень его интересовал как строительный материал для крепостных сооружений.

Санкт-Петербург. 1876. Февраль

У Николая Дмитриевича с годами появилось еще одно увлечение. В свободное от службы время его трудно стало оторвать от книг. Все, что было известно по геодезии, он прилежно штудировал. Восхищался древнеегипетскими математиками, сумевшими вычислить длину экватора, установить периодичность солнечных и лунных затмений. Это были жрецы, преданные науке.

Потом, когда профессор Обручев стал посвящать его в тайны военной разведки, Николай Дмитриевич увлекся изучением истории этого мудрого ремесла. Оказалось, что этому ремеслу не одна тысяча лет. Как только человек начал охотиться на человека, ремесло разведки стало первейшей профессией, опередившей все остальные.

По письменным источникам и устным легендам он изучал разведку степных народов, соседствующих с Византией.

В латинских рукописях он нашел, что на просторах нынешней России существовала гигантская империя от Черного до Желтого моря. Агентура степняков проникала на Балканы.

Прирожденным разведчиком был Чингисхан. Судя по письменным источникам, он был мастером глубокой разведки, высылал агентов, а вслед за ними тумены за тысячи верст от родного Курулена. Он изучал противника за несколько лет до баталии.

Для себя полковник Артамонов мотал на ус: Османская империя, рожденная мечом, никогда не оставит Россию в покое. Поэтому у русской армии должна быть глубокая разведка, названная по-современному — агентурная сеть.

Связать бы ее до баталии!

И вот у полковника Артамонова новое увлечение. Его супруга, Евгения Николаевна, вслед за Николенькой (с интервалом в два года) родила дочку, которую назвали Инной. Знакомые утверждали, что это копия мамы с глазами папы, голубыми, как майское небо.

Ребята уже подросли, научились ходить, полюбили снежные горки. Эти некрутые и невысокие горки — для малышей — с дозволения императора сооружали мастера Суоми на аллеях Летнего сада. В погожие дни счастливый отец усаживал свое потомство в санки и до вечера, до зажженных газовых фонарей, поднимал их на горку. Здесь всегда было шумно и весело. Немало было офицеров, переодетых в свитера и шерстяные шаровары. Детский визг и детский смех уравнивал офицеров в чинах и званиях.

В один из таких погожих февральских дней над ледяной горкой прозвучал голос дежурного офицера:

— Полковник Артамонов — к генералу Обручеву. Срочно!

— Иду! — выкрикнул в ответ.

В толпе многочисленных зевак Николай Дмитриевич разыскал супругу. Веселыми глазами она смотрела, как муж возится с малышами, радовалась вместе с детьми. У него так мало бывает свободного времени! И погода выдалась на славу. Солнце только-только нырнуло в розовый сумрак Финского залива. Но уже по всем аллеям горели газовые фонари. Еще было полчаса светлого времени.

— Женя, принимай бразды, — и ушел домой переодеваться.

По дороге терялся в догадке: зачем он срочно потребовался профессору? Виделись только вчера, в субботу, в конце рабочего дня. Полевой выезд наметили на понедельник. Для будущих агентов занятие весьма поучительное: с помощью бинокля определить ширину Невы на различных участках местности. Затем по аналогичной методике можно будет определять ширину любой реки, если в этом будет надобность.

К занятию в поле все было готово. Унтер Семиволос заранее получил со склада академии бинокли и планшеты, коневоды кормили лошадей, кашеварам на карту нанесены пункты, где предстояло разворачивать полевую кухню.

И вот — неожиданный вызов. Да еще в воскресенье, которое он, полковник Артамонов, объявил для своих слушателей выходным днем. Пусть хорошо отдохнут перед выездом. Ведь занятие не на один день.

— Ну, батенька, садитесь в кресло. Читайте и удивляйтесь, — профессор показал полковнику, куда ему садиться. Сам прохаживался по ковровой дорожке, с загадочной улыбкой поглядывая на офицера.

Офицер взглядом прирос к телеграфному бланку. На бланке было всего лишь несколько фраз. Николай Дмитриевич читал их и перечитывал. Да, удивляться было чему.