Агада. Большая книга притч, поучений и сказаний - [104]

– Учитель! – продолжала дочь Ахера, – вспомни великую его ученость и не вспоминай о поступках его.

В эту минуту пал огонь с неба и опалил кресло, на котором сидел Раби.

Видя это, воскликнул Раби со слезами на глаза:

– Если ради человека, посрамившего Тору, возможно подобное, то сколько же возможно чудесного ради тех, кто почитал и прославлял ее! (Хаг., 15)

Неоценимый подарок

Перфянский вельможа Артабан послал в подарок Раби драгоценный жемчуг, рассчитывая, что Раби отдарит его чем-нибудь не менее ценным. Раби же послал ему мезузу[187].

Посылает Артибан сказать Раби:

– Я послал тебе вещь, которой цены нет, а от тебя я получаю безделицу, стоящую какую-нибудь мелочь!

Отвечает Раби:

– Все мои и твои драгоценности ничего не стоят в сравнении с этой безделицей. Более того, ты послал мне вещь, которую мне приходится оберегать, а то, что я тебе послал, будет и наяву, и во сне тебя оберегать. (Береш. – Р., гл. 35)

Преждевременный Мессия

Илия-пророк часто помещал школу Раби. Однажды, в день новомесячия, он явился позже обыкновенного. Спрашивает его Раби:

– Почему опоздал сегодня господин мой?

– Время прошло у меня, – отвечает Илия, – пока я поднял праотца Авраама, из гробницы дал ему совершить омовение и стать на молитву, после чего я вновь уложил его. То же самое с Исааком, затем с Иаковом.

– Отчего, – спрашивает Раби, – господину моему не поднимать праотцев одновременно?

– Из опасения, – отвечает Илия, – чтобы силою общей их молитвы не был бы Мессия преждевременно призван на землю. (Бава-М., 85)

Мухи

Прибыв однажды в Кессарию, Антонин послал пригласить к себе Раби. Проводить Раби пошли сын его р. Симеон и р. Хия Великий. По пути встретили они легион римских воинов – все на подбор красавцы на редкость и ростом до капителей колоннад.

– Полюбуйся, – говорит р. Симеон р. Хии, – до чего откормлены эти тельцы Исавовы!

Повел его р. Хия на базар и, указав на корзину с виноградом и финиками, обсыпанными роем мух, говорит:

– В моих глазах тот легион и этот мушинный рой имеют одинаковое значение.

Передал р. Симеон этот разговор отцу своему, Раби – так, мол, сказал я и так ответил мне р. Хия.

– Удивляюсь р. Хии, – заметил на это Раби, – можно ли этим легионам придавать значение даже наравне с мухами: мухи, как никак, а все же выполняют волю Божию. (Танх., Васш.)

Пригодится для потомков

Ежедневно Антонин посылал Раби мехи, наполненные золотым песком, сверху засыпанным пшеничным зерном, и посланному говорил:

– Отнеси эту пшеницу к Раби.

Говорит при встрече Раби Антонину:

– Напрасно ты посылаешь мне это золото, – у меня и своего достаточно.

– Нет, не напрасно, – отвечает Антонин, – пусть унаследуют это золото твои потомки, чтобы иметь из чего давать моим потомкам. (Аб. – З., 10)

Холод и зной

– Помолись за меня, – сказал однажды Антонин Раби.

– Да спасет тебя Господь от холода! – произнес Раби.

– Но стоит ли об этом молиться? – возразил Антонин, – один теплый плащ – и холода как не бывало.

– Пусть же спасет тебя Господь от зноя!

– Вот это пожелание, – сказал Антонин, – имеет, действительно, большое значение. И дай Бог, чтобы молитва твоя услышана была. Ибо памятно мне сказанное вашим псалмопевцем: «Ничто не укрывается от зноя Его». (Иеруш., Санг.)

Патриарх-сноповяз

Пришел однажды Раби в один город поучать народ. Не нашлось в том городе достаточно обширного помещения, и Раби вышел с учениками в поле. Поле оказалось сплошь занятым свежескошенным хлебом – и Раби тут же принялся за работу и весь хлеб перевязал в снопы. (Шаб., 127)

Причина долголетия

Раби спросил однажды престарелого р. Иошую бен Карха:

– Чему ты обязан своим столь необыкновенным долголетием?

– Да мне это долголетие мое давно надоело, – ответил р. Иошуа.

– Учитель! – продолжал Раби, – это вопрос весьма серьезный, и я должен его уяснить себе.

Отвечает Р. Иошуа:

– Во всю жизнь мою взор мой не останавливался на облике человека злого и порочного.

Перед смертью р. Иошуи Раби пришел к нему за последним благословением.

Раби Иошуа произнес:

– Да благословит тебя Бог дожить до половины моих лет.

– Почему не полностью?

– Но ведь и другим не пастухами же только быть?[188] (Мег., 28)

Кончина Раби

Чувствуя приближение смерти, Раби сказал:

– Я хочу видеть моих детей.

Когда дети явились, он обратился к ним со следующими словами:

– Завещаю вам, дети мои:

Оберегайте честь и покой матери вашей.

Из-за траура ко мне не нарушайте ничем обычного порядка в доме: лампады пусть горят, стол стоит накрытым и ложе убранным – все по-прежнему.

Иосиф хайфянин и Симеон ефратянин, прислуживавшие мне при жизни, пусть займутся приготовлениями к моему погребению.

Далее Раби заявил:

– Прошу ученых зайти ко мне.

Когда ученые явились, он сказал:

– Прошу вас нигде не устраивать по мне траура.

По истечении тридцати дней после моей кончины приступите вновь к обычным занятиям в академии.

Хахамом будет сын мой Симеон, патриархом мой сын Гамлиель, главою академии Ханина бен Хамма.

Отпустив ученых, Раби велел позвать младшего сына, р. Симеона, и подробно объяснил ему правила, которых должен придерживаться хамам.

Призвав затем старшего сына, р. Гамлиеля, и изложив ему правила патриаршества, Раби прибавил: