Африканский ветер - [113]

Я положил голову на ее плечо и посмотрел на рисунки солнечных лучей на шторе. Тело мое было словно ватное. Потом почувствовал чье-то присутствие. Но мне на это было наплевать. Это могло быть следствием жары или движением шторы от ветра.

— У тебя было много мужчин?

Я желал получить более или менее честный ответ. Я полагал, что она была и не девственницей, и не опытной искательницей приключений. Мне хотелось любить ее такой, какой я ее себе представлял: бедную девушку, честолюбивую, хитрую, расчетливую, в некотором смысле невинную, падчерицу судьбы, закомплексованную карьеристку, как и я сам, легко удовлетворявшуюся малейшим проявлением нежности.

— Четверо. С последним из них я была два года. У меня всегда были продолжительные любовные связи.

— А почему вы разошлись?

— Он был жадным.

— Но ты же не спала с ним ради денег…

— Конечно, нет. Он был скуп на деньги и на чувства. Так, посредственность.

— Тогда почему же ты с ним поддерживала отношения?

— Он попался в подходящий момент. Я была одна…

— А почему ты его бросила?

— Он не подарил мне цветы на день рождения.

— И этого оказалось достаточно, чтобы с ним расстаться?

— Да.

Мой опавший член плавно вышел из ее тела. Я лег на спину, мы стали смотреть на игру света на потолке.

— Ты не знаешь, кто находится в комнате… — сказала она.

— Что?

— Привстань на локте, как я, и сам увидишь. Медленно.

Я приподнялся на локтях, повернул голову и увидел посреди комнаты большую мрачную обезьяну. Она глядела на нас.

— Эй… — крикнул я ей.

Испугавшись моего голоса, обезьяна бросилась искать выход. Заметив корзину с фруктами, которую служба отеля поставила в каждой из наших комнат, обезьяна схватила банан и с редким умением принялась его очищать.

— Осторожно! — сказала Энни — Ты хочешь встать?

— Надо отодвинуть штору, чтобы она вышла. Она пришла сюда с террасы.

Обезьяна размером с четырехлетнего ребенка сидела и ела свой банан.

— Смотри, чтобы она не укусила тебя за это место…

Это был намек на мой обнаженный половой член. Я был счастлив почувствовать себя как все, я больше не был скаковым жеребцом, образцовым карьеристом, издевающимся над своим телом, ссылающимся на усталость. Я просто был животным. Я походил на пещерного человека, на неандертальца, на кого угодно, я был самцом и очень этим гордился. Надев плавки, я пересек комнату, осторожно пройдя за спиной обезьяны, бросившей на пол кожуру банана, и открыл дверь. Обезьяна выбежала в коридор.

— Она испугалась, — сказал я, закрыв дверь.

— Или, возможно, мы вызвали у нее желание, — сказала Энни — Кто знает, сколько времени она за нами наблюдала…

Сев на край кровати, она потянулась и произнесла:

— Мне было так хорошо!

Затем показала на слегка приоткрытое балконное окно:

— Видишь, она попала в комнату через окно, а мы этого даже и не заметили.

Она рассмеялась. Это был прекрасный момент жизни.

20

Придя в себя, я вернулся к кровати, поцеловал Энни и начал одеваться.

— Уже? — спросила она.

Меня охватило нетерпение:

— Энни?

— Да.

— Я ведь тебе сказал, у меня проблемы, положение очень сложное…

Она протянула ко мне руки:

— Все наладится. Может, продолжим? Обезьяна ушла.

Я пожал плечами, забвение кончилось. Ее поведение усталой любовницы начало меня раздражать. Я должен был спасать свою жизнь. Я протянул ей лежавшее на полу банное полотенце.

— Прикройся…

Взглянул на часы. Было уже шесть часов. Скоро я должен был получить известие от мисс Цвинке.

— Уходишь? — спросила Энни.

— Мне надо позвонить.

— Почему бы тебе не позвонить отсюда?

— Я должен быть один, я слишком напряжен.

Закрыв дверь, соединявшую наши спальни, я позвонил на коммутатор и попросил соединить меня с представительницей фирмы «Развлечение-Сафари». Вскоре в трубке раздался голос молодой женщины:

— Это Эрик Ландлер…

— Ах, мистер Ландлер, я собиралась вам позвонить. Я получила ответ из нашего агентства. Все можно будет устроить так, как вы просили, но если мы вызовем специального шофера из Найроби, стоимость возрастет.

— Мне все равно, главное, чтобы мы выехали завтра…

— Вы сможете уехать! У меня нашлись свободные номера везде, кроме последней гостиницы, но в течение нескольких дней все может измениться…

— Вызывайте шофера немедленно, пусть летит на частном самолете. Так он устанет намного меньше, чем будет ехать всю ночь.

— Вы знаете стоимость такого перелета, мистер Ландлер?

— Мне все равно, я заранее согласен на любую цену.

— Отлично. Я заказала для вас микроавтобус в Момбасе, его скоро перегонят сюда. Не могли бы вы сейчас спуститься сюда и подписать все необходимые документы, мистер Ландлер? Мне нужны гарантии оплаты дополнительных расходов.

— Уже иду.

— Тогда я посылаю телекс о вашем согласии и жду вас. А хотите, я поднимусь к вам, чтобы поприветствовать миссис Ландлер?

— Нет нет. Не беспокойтесь, я буду у вас через десять минут.

У меня появилась надежда. Для того чтобы подготовить почву, я сам позвонил в Лос-Анджелес. Меня соединили через четыре минуты. С разницей во времени я угадал и попросил одну из моих секретарш, уже собравшуюся уходить домой, передать послание Сину Сэндерсу: по причинам, которые было долго объяснять, мы с Энджи решили не селиться в коттедже, а сразу поехать по заповедникам. Я спросил, не появилось ли каких-нибудь срочных дел, которые требовали немедленного решения. Она сказала, что меня не было на работе всего лишь неделю, пожелала мне хорошего отдыха и спросила, не желал ли я переговорить с Сэнди, только что появившейся в кабинете.