Африканский квест - [86]

Нора томится в, несомненно, ужасной тюрьме, ожидая приговора. Осужденному за поджог Питеру Гровсу повезло больше. Он отбывает срок в Штатах.

О более приятном. Мне сказали, что роман у Сьюзи и Клиффа продолжается, и Клифф дает Азизе советы относительно размещения денег. Она и Кертис по-прежнему вместе, думаю, это означает, что курс лечения он прошел.

Что, пожалуй, еще более важно — Азиза рассказала о проблемах, которые были у нее в юности. Она стала вести программу для пришедшей в эту профессию молодежи, дабы помочь избежать того, что с ней случилось. Компания, которая, как думала Азиза, мгновенно откажется от сотрудничества с ней, стала ее спонсором. Я восхищаюсь мужеством этой женщины.

Кукол я в конце концов купила, и мы с Клайвом были в центре внимания на новоселье в Роздейле.

И хотя наша поездка в пустыню была сокращена непредвиденными обстоятельствами, все члены группы видели, как солнце заходит за дюны, думаю, это стоит увидеть всем хотя бы раз в жизни. Несколько человек даже сказали, что поедут куда угодно в следующий тур, организованный компанией «Макклинток энд Суэйн», и это что-то доказывает. Я понятия не имею, что.

Для меня было большим облегчением отправлять своих подопечных домой разными авиарейсами, у меня были два дня и перелет через Атлантику, чтобы разобраться в своих мыслях. Одной из проблем, которую предстояло решить, если она не была уже решена, это как строить дальнейшие отношения с Робом. Потрясенный всем случившимся Брайерс позвонил, когда мы вернулись в Таберду, своей жене Эмили. Та сказала, что вылетит первым же самолетом. Эмили — очень славная женщина, думаю, у них все будет хорошо. Меня поразило, что хотя отношения их были далеко не безупречными, но вместе им было лучше, чем порознь.

Мы с Робом много пререкаемся, на многие вещи мы смотрим по-разному, как, наверное, и любая другая пара на планете. Я считаю, что он видит мир в черных и белых цветах, он считает, что я слишком уже озабочена всеми оттенками серого. Однако в том, что касается принципиальных вопросов, разногласий у нас нет. Лучшего, пожалуй, и желать нельзя. Я решила, что, когда вернусь домой, пошлю его новую женщину, кто бы она ни была, к черту.

* * *

Роб, Клайв и Мойра встретили меня в аэропорте. Роб держал самый большой букет цветов, какой я только видела. Я восприняла это как знак того, что он пришел к тому же выводу относительно наших отношений, что и я.

— Видимо, ты мной недовольна, — сказал Клайв.

— Пожалуй, слегка, — согласилась я.

— В магазине мы все привели в прежний вид, — сказал он. Мойра кивнула.

— Прекрасно.

— Все еще злишься? — спросил Клайв.

Я промолчала.

— Видимо, это означает «да», — сказал он. — Ладно, отведи душу. Выговорись. Скажи, что если у меня возникнет еще какая-то блестящая идея, я могу осуществлять ее сам. Понимаю. Но позволь сказать кое-что в свою защиту. Все не так плохо, как ты думаешь. «Фёрст класс» попросил Азизу описать тур. Она позвонила мне, как только приехала домой, и нашла это предложение на автоответчике. Просила сообщить, не имеешь ли ты ничего против, и если нет, можешь не сомневаться, что материал будет очень положительным. Лара, у нас будет все превосходно.

Иногда, хоть и твержу себе, что это нехорошо, у меня появляется ощущение, что я пляшу на могиле Кристи Эллингем.

Эпилог

— У меня все. Теперь я предоставляю слово своему коллеге, профессору Брайерсу Хэтли.

— Спасибо, Бен. Профессор Миллер рассказал вам о своем открытии и последующем изучении мемориальной доски Карталона.

Теперь я хочу поделиться с вами описанием находок в нашем археологическом обследовании затонувшего судна, которое мы называем табердинским. Оно лежит на глубине около ста восьмидесяти футов, менее чем в миле от береговой линии города Таберда, Тунис.

Судно и обнаруженные на нем вещи нанесены на карту, сфотографированы и подвергнуты всестороннему изучению с использованием современного оборудования, и я раздал список находок. Вы оцените по достоинству тот факт, что обнаружены тысячи предметов, от оливок до мелких остатков деревянного корпуса, сохранившихся под грузом, которые помогли нам датировать гибель табердинского судна. Хотя его регулярно разграблял около года местный аквалангист по имени Хабиб Улед и продавал поднятые предметы через своего зятя, покойного Рашида Хуари, этот человек сотрудничал с нами и властями Туниса, помог обнаружить несколько предметов, поднятых с затонувшего судна. Хоть это и не идеально с точки зрения установления источника, мы можем сравнить груз, описанный в общих чертах на мемориальной доске, с результатами археологического обследования.

Мы с профессором Миллером полагаем и постараемся убедить вас сегодня, что данное судно отплыло из Карфагена в триста восьмом году до нашей эры, и на борту его находился Карталон. Самым значительным фактором в поддержку нашей точки зрения являются остатки золотой статуи бога, которого мы идентифицировали как карающее божество сирийско-финикийской традиции. Хотя при нормальных обстоятельствах было бы рискованно, если не безрассудно, предполагать, что на этом судне перевозили статую, возраст которой превышал возраст судна не несколько столетий, в данном случае с помощью мемориальной доски Карталона мы можем утверждать с достаточной уверенностью, что это так. Как вы видите на этой первой фотографии…