Африканские рабы... - [10]

.

Какая-то часть уводившихся на север через Сахару невольников (оценить которую теперь невозможно) вообще вывозилась за пределы Африки через порты Мисурата (восточнее Триполи) и Киренаика. Последний, по-видимому, стал довольно крупным поставщиком «живого товара» для европейских стран Средиземноморья: христианской Испании (ранее мы упоминали о вывозе в предшествующие века рабов в мусульманскую часть этой страны), Южной Франции, Италии. В указанные страны рабов завозили издавна, но раньше это были преимущественно «склабы» (или славяне), которых привозили с Балканского полуострова, но еще больше из Причерноморья. Однако после взятия турками в 1453 г. Константинополя всякая связь с этими областями оказалась нарушенной, и все внимание работорговцев обратилось на Африку.

В XV–XVI вв. число черных рабов в Европе, которое ранее было довольно незначительным, стало быстро расти. Эти рабы оказались сосредоточены главным образом в городах Испании — Барселоне, Валенсии и Севилье, в таких областях Франции, как Руссильон и Лангедок, на Сицилии и в Италии — в Неаполе и Венеции. Некоторые данные о числе черных невольников в этих местах можно выявить в скрупулезно составленных нотариальных актах, фиксировавших куплю-продажу рабов. В них указывалось, в частности, откуда были невольники. Наиболее часто упоминались горы Барка в Киренаике, но в Испанию рабы поступали также из Марокко, а в Италию — из Туниса и Египта^{82}.

Черные рабы, вывозимые через Средиземноморье, попадали, кроме того, и в Турцию^{83}, все больше привлекавшую работорговцев. Став хозяином на Балканском полуострове, Османская империя начала наращивать свою экспансию в Северной Африке, завоевав в 1517 г. Египет, а в 1551 г. — Триполи. Возникло напряжение в отношениях с Борну, обеспокоенным стремлением новых хозяев на Средиземноморском побережье распространить свою власть и на Феццан. Борну издавна претендовало на господство в этой области, и, чтобы создать противовес османскому давлению, Идрис Алома (царствовавший в Борну более тридцати лет в конце XVI в.) завязал тесные отношения с Марокко, также видевшим для себя угрозу в османском закреплении в Алжире. Связи Борну с Марокко проявлялись среди прочего и в отправке туда рабов. В это время жителями Туата^- важного транзитного пункта на пути в Марокко — отмечалось прибытие «большого числа людей из Борну»^{84}.

Однако Идрис был заинтересован и в своих новых соседях на севере, снабжавших его армию ружьями. По этой причине торговые связи с севером все-таки развивались, и, как указывает один автор той эпохи, «многочисленные турки» наезжали в Борну, чтобы «сколотить состояние»^{85}. Такое выражение, исходя из особенностей эпохи, несомненно, означало приобретение большого числа рабов, торговля которыми здесь все расширялась.

В следующем столетии отношения Борну с Османской империей носили более официальный характер, включая обмен посольствами, привозившими по традиции богатые подарки. Посольства, отправлявшиеся в Триполи, всегда привозили черных рабов и евнухов. Паша, в свою очередь, должен был посылать в Борну «равноценные подарки». Одна из таких «посылок» привлекает особое внимание, так как кроме двухсот лошадей она включала «пятнадцать молодых европейцев-вероотступников»^{86}. Мы уже упоминали о «восточных невольниках», попадавших в самое сердце Африки, нечто подобное было и в этом случае. Но все же надо подчеркнуть, что тут речь идет о «вероотступниках» (ренегатах), то есть явно о христианах, перешедших в мусульманство. Однако принятие религии хозяев не спасло молодых невольников от превращения в предмет товарообмена, пусть даже в предмет роскоши.

К западу от Борну возникали государства хауса[10]. Они значительно позже включились в систему транссахарских связей, так как находились в стороне от главных их путей. Они пересекали пустыню на довольно большом удалении от государства хауса. Однако в XV в., после того как севернее территории, населенной хауса, возник крупный центр караванной торговли — Агадес, положение изменилось. Благодаря этому у хауса наладились прямые контакты с Северной Африкой. Помимо проникновения ислама в страну хауса, что, безусловно, произошло в ту же эпоху, новые контакты способствовали развитию ряда городов, до этого прозябавших в изоляции. Теперь же в них за крепостными стенами стали селиться выходцы из самых разных мест, и города хауса постепенно становились активными центрами политической и экономической жизни. Таких городов насчитывалось семь, но наиболее крупными были два — Кацина и Кано. Последний больше известен благодаря старинным хроникам.

У Кано, безусловно, была долгая история, и его территориальная экспансия восходит еще к XI в. В середине XV в. произошел решающий скачок в развитии Кано, вызванный деятельностью энергичного «галадимы» (визиря, или дворцового правителя). Хроника рассказывает о том, как он в течение семи лет подряд опустошал лежавшие к югу от города области, населенные анимистами. Приобретя таким образом значительное число рабов, он расселил их в тридцати одной деревне по тысяче человек в каждой и в строго равном соотношении мужчин и женщин (пятьсот и пятьсот) для обеспечения высокой рождаемости. Надо учесть также, что много рабов отправлялось «сарки» (королю), которому галадима по окончании всей кампании привез в подарок еще три тысячи невольников. За это он был удостоен титула «мощь города»