Афган: русские на войне - [93]
Она была уверена, что ветераны Афганистана не могли остаться здоровыми, нормальными людьми, что все они принимают наркотики, что они не умеют ничего, кроме как убивать, что все они кончат тем, что станут преступниками или пойдут работать охранниками, что они уже не смогут заново интегрироваться в общество. Тогда она не испытывала к ним никакой симпатии: в ее представлении «афганцы» были темной грозной силой, которую нужно держать под контролем.
К концу 80-х годов советскую прессу заполнили истории о войне. Для людей из поколения той девушки, имевших сходный уровень образования и учившихся в то время в хороших московских вузах, афганская война была ужасным преступлением, вторжение не имело никаких оправданий, и войну нужно было остановить любыми средствами. Они сравнивали ее с войной во Вьетнаме и с ужасами, творившимися там. Они искали параллели в американских фильмах «Охотник на оленей» и «Взвод». На них не действовал аргумент, что солдаты лишь выполняли приказы. Саму подоплеку той войны они находили отталкивающей.
В 90-е годы ее отношение начало меняться. Единственные знакомые ей два ветерана афганской войны были счастливыми, дружелюбными людьми. О любви к жизни, присущем одному из них, знали буквально все. Другой отложил учебу в МГИМО ради службы в отряде спецназа в Афганистане. Он тоже выглядел чрезвычайно веселым, общительным и артистичным человеком. Тогда она поняла, что солдаты, которых отправили в Афганистан, — обычные парни, у которых не было выбора, кроме как служить там и тогда, где им приказали>{415}.
Когда Горбачев допустил определенную свободу слова, в советской прессе стали возможны публикации на афганскую тему, и действия армии в Афганистане стали критиковать. Контраст между ощущением, что они много выстрадали, но выполнили свой долг, и безразличием либо даже враждебностью собственных сограждан, был одним из самых тяжелых испытаний, которые легли на плечи солдат. Их горечь выразили Владимир Пластун и Владимир Андрианов, тоже побывавшие на афганской войне: «Попытаться их [корни причин, заведших политику руководства КПСС в Афганистане в тупик] обнажить придется, хотя это и болезненно. Нелицеприятно зреть на содеянное тобою зло, хотя ты и убеждал себя, что исходишь из лучших побуждений. Но сделать это необходимо, поскольку слово “Афганистан” и, хуже того, — “выполнение интернационального долга в Афганистане” — еще долгие годы будет ассоциироваться в сознании честных советских людей с позором для русских, с пятном на КПСС, с кровью наших мальчишек, так и не понявших поставленной перед ними цели (если она была), с ненавистью к тем, кто столкнул нас в “афганское болото” и кто вызвал ненависть к нам»>{416}.
Эти чувства, в отличие от возмущения американцев войной во Вьетнаме, не вылились в открытый антиправительственный протест. Массовые демонстрации в крупнейших городах СССР были еще впереди. И направлены они были не против войны, к тому моменту оконченной, а против советского режима, партии, спецслужб, несправедливости, неэффективного управления экономикой. Но лидерам страны, пытающимся найти выход из афганского хаоса, все труднее было игнорировать этот фон.
Часть III.
Долгое прощание
С покоренных однажды небесных вершин
По ступеням обугленным на землю сходим,
Под прицельные залпы наветов и лжи
Мы уходим, уходим, уходим, уходим.
Прощайте, горы! Вам видней,
Кем были мы в краю далеком,
Пускай не судит однобоко
Нас кабинетный грамотей.
Прощайте, горы! Вам видней,
Какую цену здесь платили,
Врага какого не добили,
Каких оставили друзей.
До свиданья, Афган, этот призрачный мир.
Не пристало добром поминать тебя вроде,
Но о чем-то грустит боевой командир:
Мы уходим, уходим, уходим, уходим.
Игорь Морозов, май 1988 года[54]
Глава 11.
Возвращение
Система набора и демобилизации солдат, сложившаяся в 40-й армии, характеризовалась теми же неэффективностью, жестокостью и изворотливостью, что и советская система в целом. Как правило, офицеры — кадровые военные — за время службы в Афганистане могли рассчитывать хотя бы на одну поездку в отпуск. Правда, отпуск не всегда был приятным. Жены и другие родственницы ждали экзотических подарков с афганских рынков, а их не всегда можно было провезти через таможню. Мужчины интересовались, сколько на счету убитых. Реальность боевых действий и отношение гражданских, практически неспособных вникнуть в суть происходящего, расходились настолько, что иногда это было просто невыносимо. Подобно британским офицерам, вернувшимся домой из окопов Первой мировой, советские офицеры порой прерывали отпуск, чтобы снова погрузиться в грубую, но знакомую и бесхитростную повседневность войны>{417}.
Демобилизация
Солдаты-призывники не имели права на отпуск, однако их могли отправить в СССР в случае тяжелых ранений, а также по исключительным семейным обстоятельствам (например, смерть близкого родственника). Их жизнь подчинялась особому ритму. Дважды в год — чаще всего 27 марта и 27 сентября — советская печать публиковала приказ министра обороны, в котором устанавливалась дата демобилизации солдат, призванных за два года до этого. В марте 1985 года приказ звучал так:
Двое из авторов этой книги работали в Советском Союзе в период горбачевской «перестройки»: Родрик Брейтвейт был послом Великобритании в СССР, Джек Мэтлок – послом США. Они хорошо знали Михаила Горбачева, много раз встречались с ним, а кроме того, знали его соратников и врагов. Третий из авторов, Строуб Тэлботт, был советником и заместителем Государственного секретаря США, имел влияние на внешнюю политику Соединенных Штатов, в том числе в отношении СССР. В своих воспоминаниях они пишут о том, как Горбачев проводил «перестройку», о его переговорах и секретных договоренностях с Р.
Сэр Родрик Брейтвейт (1932) возглавлял британскую дипмиссию в Москве в 1988–1992 годах, был свидетелем, а порой и участником ключевых событий в стране накануне, во время и после второй, по его выражению, революции в ее истории. Каковы причины распада «советской империи» и краха коммунистических иллюзий? Кто они, главные действующие лица исторической драмы, каковы мотивы их действий или бездействия, личные свойства, амбиции и интересы? В чем, собственно, «загадка русской души», и есть ли у России особая миссия в истории или она обречена подчиниться императивам глобализации? Способны ли русские построить гражданское общество и нужно ли оно им? Отвечая в своей книге на эти и другие вопросы, автор приходит к принципиально важному заключению: «Россия может надеяться создать жизнеспособную политическую и экономическую систему Это будет русская модель демократии, существенно отличающаяся от американской или даже от европейской модели».
Читатель! Эта книга расскажет тебе, как сражались советские люди, защищая родную землю, великий город Ленина, как первые гвардейцы Красной Армии в сложнейших условиях варварского нашествия научились успешно управлять огнем нового и необычного для тех времен реактивного оружия. Из ярких эпизодов тяжелых боев с фашизмом и массового героизма защитников Ленинграда ты поймешь, почему наш народ столь грозное оружие ласково окрестил девичьим именем — Катюша.
Книга представляет собой попытку обобщить биографии генералиссимусов мира. В нее вошли исторические портреты крупных военачальников с краткой характеристикой той эпохи, в которой они жили.
В книге рассматриваются этапы развития позднеримской военной системы… Ее формирование, длившееся более полувека и завершенное в правление императора Константина I (306–337 гг.) и его сыновей; ее модификации, продолжавшиеся вплоть до правления Феодосия I, в результате которых армия обрела способность не только на равных бороться с любым противником, но и одерживать над ним верх; стремительная и необратимая варваризация армии — самый яркий признак надвигавшейся деградации и упадка позднеримской военной системы. Для специалистов по античной истории и военному делу древности и всех интересующихся историей Древнего Рима.
Соседняя нам страна Польша — одна из наиболее враждебных Советскому союзу. Отсюда понятно огромное внимание русского читателя к политической, хозяйственной и военной жизни этой страны.Как велика численность польской армии? Чем она вооружена? Каковы казарменные порядки и дисциплина? Как ведется боевое и политическое обучение польского солдата? Как относится командир к солдату? Что такое фашистские военные союзы? Насколько сильно революционное движение в польской армии?На все эти вопросы и отвечает интересная и простая книжка Краснопольского «Как живот польский солдат».
Очерк кратко излагает историю хозяйничанья интервентов в Мурманске и Архангельске и организацию их разгрома.Автор приводит отдельные эпизоды героической борьбы частей Красной Армии и Красного Флота за освобождение Севера от интервентов и белогвардейцев.
История отечественной авиации в лицах. Фигуры высшего пилатажа, впервые освоенные русскими летчиками. Иллюстрировано архивными документами и фотографиями.