Адъютант генерала Май-Маевского - [32]

Наша хорошо сколоченная группа помогла местным партийцам ввести дисциплину. Общими силами мы убедили бросить картежную игру и «дележку». Только шесть че­ловек не захотели подчиниться новому порядку и ушли из отряда.

Командование было поручено мне. Мы наметили своим маршрутом: Мангуши, Лаки, Биясалы и Севастопольский район. Одно горе: нам не хватало красного знамени. Но по дороге в Мангуши мы, к нашему восторгу, встретили мальчонку в красной рубашке. Мы сейчас к его матери: — «Продай нам! Бери сколько хочешь». Крестьянка, узнав, что рубашка пойдет на знамя, долго отказывалась брать деньги. Мы насилу всучили ей изрядную сумму.

Знамя вышло самое настоящее; стройным шагом, с ре­волюционными песнями, мы вступили в Мангуши. Сорга­низовали митинг; наши ребята красочно рассказывали о притеснениях белых и призывали к восстанию. У здеш­них крестьян достаточно трещала шея от белого нажима, и наша пропаганда пришлась как нельзя лучше к месту. Отряд сразу вырос до ста двадцати человек. Казалось бы: жить да радоваться. Не тут-то было!

Когда я предложил партизанам работать в Севастополь­ском районе, «новенькие» забузили:

— Из Мангушей никуда не пойдем, будем охранять деревню!

— Останемся под Мангушами и будем производить налеты.

Нам пришлось распрощаться с крепкими мужичками, сказав в назидание:

— Так дело вести нельзя! Сидеть на одном месте, есть «барашка» да изредка делать налеты и ждать осво­бождения в то время, когда каждая минута дорога для тех, кто проливает под Перекопом кровь,—недопустимо!

Но мы не унывали, понимая, что для настоящего, боль­шого движения крестьян время еще не приспело. Распался и наш отряд.

ДВЕ ВСТРЕЧИ

Снова крохотной группкой двинулись в севастополь­ский район. Здесь Камов остался в Кара-Кубе, чтобы за­тем пробраться в Севастополь для связи с подпольной организацией, а мы с Воробьевым остановились в деревне Алсу. Здесь к нам присоединился беглый матрос Яша Гордиенко. И здесь же произошло любопытное происшествие.

Вместе с «Шуркой» мы ловили как-то рыбу у Чортова моста. Вдруг на фоне южной зелени появилось несколько офицеров с удочками, которые они время от времени за­брасывали, медленно приближаясь к нам. Я насторожился и хладнокровно снимал рыбу за рыбой.

— Как вы хорошо ловите рыбу! — воскликнул старый полковник, поровнявшись со мной.

— Люблю ловить рыбу, — признался я: — но мерзавцы большевики разграбили имение. Приходится ловить рыбу на скудной речке.

— А где ваше имение? — полюбопытствовал полковник.

— По Хопру, в Балашове.

Полковник заинтересовывался все сильнее.

— У железнодорожного моста, Арзамасцева, — бряк­нул я, как всегда, на страшный риск.

— Как, вы сам Арзамасцев? — удивленно спросил пол­ковник.

— Я сын Арзамасцева.

— Очень приятно познакомиться, — полковник протя­нул руку, буркнув свою фамилию.

Подошли остальные офицеры.

— Знакомьтесь, господа. Арзамасцев из Балашова, — любезно представил меня полковник.

После приторно изысканных поклонов, я спросил:

— Господа офицеры, скажите, каково положение Пе­рекопа? Не придется ли мне эвакуироваться дальше, в Константинополь?

(Стоит ли добавлять, что моя рука крепко сжимала в кармане рукоять револьвера.)

— Что вы, что вы! Мы к Александровску продвинулись. Близок уже Донецкий бассейн, а вы — вы эвакуироваться!— наперебой заговорили офицеры.

— А скажите, пожалуйста, я намерен купить здесь дачку, как здесь насчет бандитов?

— В этом районе бандитов нет, за исключением одной сволочи Макарова, но и его мы скоро поймаем, — похва­стался один из офицеров.

— Это не тот ли Макаров, о котором я читал в газете?

— Да, он— мерзавец, адъютант Май-Маевского, — до­садливо смеясь, подтвердил полковник.

Я пренебрежительно пожал плечами.

— Стоит ли о нем разговаривать? Где вы теперь на­ходитесь?

— Мы сейчас на отдыхе в экономии Томиловых. Купите дачу поблизости и приходите сыграть в преферанс и вы­пить кофе.

Я был очень «польщен», долго тряс руки новым зна­комым.

— Благодарю вас, при первой возможности загляну. А сейчас извините. Мои друзья ожидают меня в Алсу.

— Пожалуйста, пожалуйста, приходите, — просили офи­церы.

Как облегченно вздохнул я по их уходе. А рыбу нам пришлось с Шуркой ловить в более укромном местечке. Отказаться совсем от ловли мы не могли: рыба нас спа­сала от голода.

Во время такой ловли мы как-то увидели на противо­положной стороне речки пять человек в английском обмун­дировании с офицерскими погонами, с котомками на плечах, вооруженных винтовками и револьверами. Шли они, огля­дываясь по сторонам.

Тотчас же я послал Шурку узнать, что это за народ. Он прибежал с вестью, что «люди подозрительные». Тогда я перешел Чортов мост. Два офицера сидели в изнемо­жении на камнях.

— Кто вы такие и куда идете?

Они ответили:

— Идем на Алупку!

Ответ усилил мои подозрения.

— Дороги на Алупку здесь нет, не лучше ли вам иТти по шоссе.

Один из офицеров улыбнулся и отчеканил, не сводя с меня напряженного взгляда:

— Мы идем туда, где есть справедливость.

Выяснилось, что несколько офицеров покинуло ряды белых. Они предполагали пожить на берегу моря, прячась в рыбацких лодках, и, выбрав момент, перебраться в Со­ветскую Россию.