Адвокат дьяволов - [27]

После жесткого задержания Карягин рассказал операм, что о покупке автоматов он разговаривал с Аксеновым и получил от него добро. И Лимонову, при краткой их встрече, он тоже якобы намекнул на оружие. И хотя хитрый Лимонов никак на намек не отреагировал, но Карягин понял, что и тот, дескать, в курсе.

И только в суде Карягин признался, что руководствовался чисто корыстными мотивами и никакие «революционные идеи» его не занимали.

Но куда делись еще два автомата? — спросите вы.

А их Карягин и Лалетин купили у чекистов чуть раньше. Купили и, в ожидании поезда до Новосибирска, на который у Лалетина уже был заранее приобретен билет, ровно 12 часов (полдня!) просидели в центре города — в подъезде одного из небольших домов. Просидели конечно же под наблюдением чекистов (мало ли что может случиться? — выпьют пивка да еще потеряют автоматы).

Проводив поздно вечером нижегородского гостя на вокзал, аспирант Карягин побежал менять полученные доллары, а художник Лалетин повез оружие в Сибирь…

Сумка с автоматами лежала в ящике под нижней полкой. Лалетин прилег и наконец смог расслабиться. Все шло как нельзя лучше. Колеса поезда стучали на стыках рельсов, за окнами мелькали огни ночных фонарей, а из соседнего купе доносился звон стаканов и пьяные, неразборчивые голоса.

Под утро, где-то под Уфой, проходящий по вагону линейный наряд милиции решил проверить у Лалетина документы.

В действиях милиционеров не было ничего особенного: опытным взглядом они периодически выхватывали кого-то из общей массы пассажиров и, проверив документы, а иногда просто перебросившись с человеком двумя-тремя словами, шли по вагонам дальше. И не было ничего странного, что менты обратили внимание именно на Лалетина. Если вы думаете, что Олег соблюдал конспирацию и был незаметен среди своих попутчиков, то вы ошибаетесь. Конспирации, которую так любил В. И. Ленин, он не обучался. И милиционеры увидели перед собой двадцатилетнего, стриженного под ноль парня в тяжелых армейских ботинках и одетого во все черное, который никак не походил на безобидного студента-ботаника или простецкого работягу, едущего навестить свою любимую бабушку. Я не удивился бы, если б узнал, что Лалетин в тот, роковой для него, момент нацепил круглый красно-белый значок НБП с черными серпом и молотом посредине, а в руках держал развернутую газету «Лимонка».

Короче, стоило опытным ментам подойти и заговорить с Лалетиным, как им стало ясно, что здесь не все так просто. Они спросили у него, откуда и куда он едет и что везет.

«Где ваши вещи?»

На этот вопрос большевик Бауман ответил бы, что никаких вещей у него с собой нет, но национал-большевик Лалетин промычал что-то такое невнятное, отчего менты сразу же полезли в багажный ящик под его сиденьем.

Обнаружив там огромную сумку, а в ней два автомата и патроны, милиционеры начали составлять протокол выемки. (Такие находки, конечно, бывают в поездах нечасто, но и не являются для транспортной милиции чем-то уж совсем необычным.) Дело подходило к концу, когда в купе вдруг ворвался высокий человек в очках, представился подполковником ФСБ Кузнецовым и потребовал от милиционеров… выйти вон.

Как оказалось, четверо чекистов, во главе с подполковником, сопровождали Лалетина в поезде. Разместившись в соседнем купе, они должны были не выпускать его из поля своего зрения ни на одну минуту (а вдруг бы он передал сумку с оружием кому-то другому или, испугавшись чего-то, выбросил бы автоматы из окошка в туалете?).

Но расслабились опера после тяжелого дня — устроили попойку, позабыв о служебном долге. И в итоге проспали, проворонили, просрали, провалили операцию!..

А ведь задача у них была проследить за Лалетиным до конечного пункта его пути, чтобы установить, кому он там должен был передать оружие. И вот тогда уже можно было бы с чистой совестью брать всю цепочку сразу. И не понадобилось бы бить и мучить Лалетина на протяжении десяти дней с целью получить от него эти сведения.

Продавцов оружия, несмотря на их многочисленные и подробные описания, естественно, так и не нашли. Да и не искали.

И автоматы оказались какими-то странными: ржавыми, со сбитыми прицелами. В суде выяснилось, что все шесть автоматов как бы и не существуют: они не были украдены и не числились по номерам ни в одной картотеке. Видимо, их неоднократно использовали чекисты именно для таких вот «контрольных закупок». Для подставы это очень удобно, когда автоматы не ворованные, но и нигде не значатся. И «продавцов» в таком случае искать бесполезно — ниточка ведь обрывается.

Подполковник Кузнецов признался Лимонову, что он два года следил за ним и его друзьями и полтора года из них колесил по всей стране.

— Теперь тебе и твоей партии — конец! — со злорадством сказал Эдуарду, во время его задержания, один из подчиненных Кузнецова.

Вот поэтому-то Лимонов, обвиненный не только в покупке оружия, но еще и в терроризме, в создании незаконных вооруженных формирований и в призывах к свержению государственного строя, с полным основанием заявил, обращаясь к суду:

— Прошу считать меня политзаключенным!

И привел аналогию с судом над Чернышевским, которого также судили больше ста лет назад на Саратовской земле за его литературные труды и мысли.