Адская ширма - [114]

Акитада снова сгреб в охапку больного старика и отнес его в другое крыло дома, где пустовала бывшая комната Акико. Там Сэймэй достал из сундука постель и расстелил ее. Вдвоем они раздели Хараду и укрыли его одеялами.

В комнатушке, которую Тора делил с Гэнбой, было полно народу. Тора, укрытый одеялами, возлежал, опершись на подлокотник, на циновке посередине. Рядом с ним на перевернутом бочонке, поверх которого кто-то заботливо положил одну из подушек из комнаты Акитады, царственно восседала госпожа Вишневый Цвет. По-видимому, она отказалась сидеть на полу, как все остальные. У нее за спиной приютилась ее служанка, прятавшая исполосованное шрамами лицо за складками веера, а по другую сторону от Торы сидела на коленях очень миловидная девушка со сверкающими глазами. Оставшееся пространство комнатушки занимала глыба Гэнбиного тела. Все они при виде Акитады заулыбались и раскланялись.

— Ну? — Акитада обвел взглядом всю компанию. — Надеюсь, что застал вас всех в добром здравии. Особенно тебя, Тора.

— В самом что ни на есть добром, — отозвался Тора с видом измученного болями страдальца. — Вот гости не дают унывать, а по ночам-то плоховато, каждое движение вызывает боль.

Миловидная девушка взяла его руку и, погладив ее, нежно проговорила:

— Мой бедный Тигр!..

«Вот хитрец!» — подумал Акитада и тоже сел. С самым что ни на есть серьезным лицом он обратился к госпоже Вишневый Цвет:

— Я рад, что между вами установился мир. — Он чувствовал себя немного неловко рядом с этой объемистой дамой, возвышавшейся над ним как гора.

Зато ее такое нарушение пропорций нисколько не смущало.

— Да, мы все четверо пришли к взаимопониманию, — сообщила она Акитаде и с довольным видом улыбнулась, обнажив вычерненные по моде зубы. — Юкио, глупая девчонка, исправит свою вину перед несправедливо обвиненным бедняжкой Торой — она поможет ему найти маньяка-изувера. Мы обязательно поймаем этого ублюдка, даже если это будет наше последнее деяние. — Она энергично закивала, и красные ленты у нее в волосах весело заплясали.

Акитада вопросительно посмотрел на Тору, и тот ответил ему беспокойным взглядом.

— Это все я придумал, господин, — виновато проговорил он. — В общем-то это была одна из причин, почему я пошел к госпоже Вишневый Цвет. Ведь наконец нашлось дело, которое я мог бы расследовать самостоятельно.

Акитада хотел было возразить, напомнить ему о кое-каких мелочах — о том, что Торе пока нужен покой, о делах, которые ждут его, когда он поправится, и о том, что маньяку до сих пор худо-бедно удавалось скрываться от полиции и от бдительного людского глаза. Но, увидев выражение лица Торы, он передумал, оставив эти опасения при себе.

— Вот и отлично! — добродушно сказал он. — Я желаю тебе всяческого успеха! Твои редкие способности и опыт да еще словесные описания Юкио помогут тебе победить там, где потерпел неудачу сам начальник полиции Кобэ.

Тора зарделся от удовольствия, но госпожа Вишневый Цвет сказала:

— Глупая девчонка говорит, что плохо видит в темноте. С уверенностью она может только утверждать, что он был низенький, тощенький, но очень сильный. Вот так-то!..

— Удивительно вообще, что она хоть что-то помнит после такого жестокого нападения. Возможно, со временем ей удастся вспомнить что-нибудь еще.

Девушка что-то тихо проговорила.

— А-а… Она говорит, что запомнила его по запаху, — объяснила госпожа Вишневый Цвет. — Можно подумать, мы будем ходить по улицам и обнюхивать всех подряд!

— А что это был за запах? — поинтересовался Акитада, внезапно оживившись.

Тора перебил его нетерпеливым жестом.

— Не берите в голову, господин. С этим мы сами разберемся. Лучше скажите, как ваша поездка? Поймали убийц?

— Начальник полиции Кобэ арестовал тестя Нагаоки, а я привез домой гостя, профессора Хараду. Он служил у Ясабуро. Он очень болен, но, возможно, сумеет дать нам кое-какие сведения. Сейчас им занимается Сэймэй. — Акитада с интересом посмотрел на миловидную девушку. — Это, случайно, не та ли молодая женщина, что работает в труппе Уэмона?

— Да, Злато акробатка. Я ею просто восхищаюсь! — с гордостью проговорил Тора и улыбнулся девушке, которая ответила ему столь же восторженным взглядом.

— В таком случае, Злато, — обратился к ней Акитада, — может быть, ты сумеешь ответить мне на вопрос. Ты ведь была в монастыре, где убили ту женщину? Пятого числа последнего месяца.

— Да, господин. Тора уже спрашивал меня об этом. Я ничего не видела, как ничего не видели и другие, господин.

Акитада постарался скрыть разочарование.

— И ты не выходила из своей комнаты после наступления темноты?

— Нет, не выходила. В тот день мы давали представление, и я очень устала. К тому же шел дождь.

— Ты спала одна?

— Нет. В одной комнате с сестрой и Охисой. Они легли позже, но сестра тоже ничего не видела.

— А Охиса?

— Охиса уехала еще до того, как мы проснулись.

— Уехала?

Злато скорчила рожицу.

— Охиса была девушкой Дандзюро. Это наш ведущий актер, и все женщины сходят по нему с ума. — При этих словах Тора насупился, и она с улыбкой прибавила: — Все, кроме меня. Терпеть не могу этого спесивого ублюдка. А Охису он отверг, она расстроилась и уехала. Мы даже могли бы остаться без танцовщицы, если бы к нам не поступила новая девушка Дандзюро.