Адреналин - [12]

Вот только… разве можно в наши дни придумать что-то по-настоящему интересное?

Люди в мегаполисах сходят с ума от скуки. И дело не в количестве денег. Дело в том, что в определенный момент ты понимаешь – все, что будет впереди, это всего лишь повтор того, что у тебя уже однажды было. Ты ловишь себя на том, что ходишь по кругу. Ты меняешь одну любовь на другую, одну работу на другую, одни джинсы на другие, более дорогие, одну тачку на другую, более мощную… и так – много лет подряд, пока тебе не понадобится сменная челюсть. Вот только каждый раз тебе это доставляет все меньше удовольствия… И что? И всё? И этим будет заполнена моя история до самого конца? И где-то здесь кроется тот самый великий смысл жизни?

Ты начинаешь нервничать. Пытаешься себя чем-то отвлечь. Прыгаешь с парашютом или съезжаешь с горы на сноуборде. Гоняешь на машине по ночной Москве, наперегонки с такими же, пытающимися забыться, стритрейсерами или покупаешь еще одну бутылку алкоголя. Ты куришь травку, сидя на лавочке в каком-то чужом дворе, и за каждым углом тебе мерещатся сотрудники правоохранительных органов. Ты снимаешь очередную подружку или снюхиваешь очередную дорожку с полированной поверхности стола очередного клуба. Некоторые даже женятся от скуки. Другие заводят детей – по той же причине. В любом случае – через пять минут, через час, или через год – ты снова начинаешь испытывать скуку. Почитайте газеты. Включите телевизор! Все это вы уже где-то видели. Мой мир – это просто череда дежа-вю.

Проведите общественный опрос – и вы узнаете, что 90 % молодых людей этой страны в возрасте от 18 до 28 с радостью поменяли бы свою эпоху на другую. Более героическую. Менее… предсказуемую. Хотели бы вы стать веке эдак в тринадцатом японским самураем, рассекающим тело врага острой катаной? В составе экспедиции конкистадоров участвовать в колонизации Америки? Хотели бы вы по этой самой Америке почти пять веков спустя в составе команды «неприкасаемых» с дробовиком наперевес гоняться за Аль Капоне? Согласитесь, это веселее, чем с утра до вечера торчать в каком-нибудь офисе, зарабатывая на очередные джинсы от «D&G»!

Мы – поколение понтов и кредитов, кучка бездельников, застрявших где-то «между». Война была давно, глобальное потепление еще не скоро. Поводов для подвигов не осталось. Пока на планете начнется настоящее веселье, можно с ума свихнуться от скуки!

Наши желания давно просчитали маркетологи. Наши иконы – страницы глянцевых журналов. Каждый из нас пытается походить на тех идеальных, отфотошопленных персонажей, которыми пестрят страницы прессы и экраны телевизоров – а журнальные celebrities уповают на мастерство дизайнеров, с помощью того же фотошопа создающих их идеальную красоту. Ну и кто мы после этого? Копии подделок?

Мы разучились геройствовать и научились ерничать. Куча моих современников заработали славу и деньги только потому, что имеют талант смешить разную скучающую публику. Разумеется, не без известной политкорректности… Так чем мы хуже? Если Тайлер Дерден умудрялся впаривать богатеям глицериновое мыло, почему бы нам не продавать этим благополучным личностям их же адреналин?

К слову – я тоже люблю «Бойцовский клуб»…

Вот только во всей этой истории нас меньше всего интересовали деньги – деньги были просто приятным бонусом. И мы вовсе не сошли с ума. Вы ведь поняли, правда? Мы с радостью подхватили Вадькины идеи, потому что сами умирали со скуки!

Я буду честной до конца. Мы были просто компанией великовозрастных придурков, устроивших в стенах одной уютной квартиры в центре Москвы свой доморощенный Ватикан. Нам было наплевать на весь окружающий мир – мы отгородились от него диванами, подушками, кальяном, алкоголем и кучей дисков с кинофильмами, просмотр которых мы иногда сопровождали дегустацией привезенной Вадиком травки. Такое времяпрепровождение длилось примерно год.

У нашей пятерки не было долгой истории, общих песочниц, школьных выпускных и институтских загулов. Так бывает – знаешь кого-то много лет как облупленного, но это вовсе не означает, что он становится твоим другом. А потом – бах! – появляется человек, и выясняется, что он – твой человек.

Мы все были пазлами из одного набора.

Дольше и ближе всех я знаю Леху. Он приехал в столицу года четыре назад, рассудив, что после окончания института обустраиваться стоит там, где больше платят, – ив тот вечер, когда мы познакомились, я была чертовски рада, что Леха еще не избавился от провинциальной привычки всегда носить с собой нож.

Я возвращалась с какой-то тусовки. Вообразите себе нетрезвую третьекурсницу журналистского факультета, сушами, напрочь заткнутыми наушниками, и расхлябанной походкой человека, который уверен, что с ним никогда не случится ничего плохого. Когда на входе в родной подъезд такую особу хватают за локоть и, зажав рот, тащат куда-то в темноту, за гаражи, краем сознания она все еще надеется, что это – какой-то глупый розыгрыш, и все вот-вот разрешится само собой.

Когда я поняла, что пришла пора прощаться с благополучной жизнью, а грубые руки человека, пахнущего пивом, мочой и блевотиной, начали сдирать с меня куртку, кто-то наверху решил внести коррективы в эту банальную криминальную историю. И, словно в финале древнегреческой трагедии, практически с неба спустился ангел с десятисантиметровым лезвием в руке.