Адмирал Ушаков - [33]

Шрифт
Интервал

такелаж. Говор, шутки, смех.

Ушаков вышел на шканцы. Над шканцами был растянут тент. Вахтенный лейтенант и мичман стояли и смотрели на сверкающую под ярким солнцем изумрудную бухту, на чаек, которые стаями вились возле кораблей. Тут же стоял ординарец Ушакова, поджидая его.

Спустили трап. Ушаков и ординарец сели в шлюпку. Ординарец, по обыкновению, поместился на носу. Шлюпка отвалила.

Сверху, со «Св. Павла», на них смотрели вахтенный лейтенант и мичман. Мичман едва заметно улыбался.

Ушаков понял его улыбку: все мичманы всегда почему-то презирают ординарцев. Увидят, как ординарец на берегу идет сзади за командиром, непременно скажут: «Гляди, вон ординарец на бакштове>38

А когда ординарцу приходится сидеть вот так на носу гребного судна, обязательно посмеются: «Ишь статуя сидит!»

Они шли уже вдоль фрегатов. Вот от «Крыма» отвалила шлюпка с его капитаном — курносым Пугачевским.

Ушаков неодобрительно приметил: гребцы «Крыма» не умеют грести — держат одно плечо выше другого, сгибают спину.

«Каков поп, таков и приход», — подумал Ушаков.

Ушаковская шлюпка поравнялась с «Марией Магдалиной» — фрегатом капитана Тизделя.

На баке фрегата было оживленно. Слышались мерные шлепки, чей-то голос бесстрастно считал: «Четыреста осемьдесят один, четыреста осемьдесят две», но его заглушали человеческие вопли:

— Ой, не могу! Ой, дяденьки, довольно!..

Лица гребцов стали сумрачными. Ушаков зло нахмурил брови.

Все знали, что это такое: у капитана Тизделя, как и у самого адмирала Войновича на его «Славе Екатерины», в большом ходу линьки и шпицрутены.

Шлюпка подошла к «Славе Екатерины».

Когда Ушаков вошел в каюту Войновича, контр-адмирал восседал в кресле, напыщенный и важный, в шитом золотом мундире. Перед ним стоял и что-то говорил длинный, белобрысый, точно его выварили, командир фрегата «Мария Магдалина» капитан 1-го ранга Вениамин Тиздель, фамилию которого матросы произносили на свой лад.

Тиздель был большим приятелем Войновича: оба они, иностранцы, вступили в русский флот, оба презрительно относились к русским, и оба были плохими моряками.

Ушаков поздоровался и сел рядом с героем Чесмы, стариком Кумани, командиром фрегата «Кинбурн». Ушаков служил вместе с Кумани еще на «Трех иерархах». Кумани, родом грек, поступил на русскую службу мичманом в 1768 году. Было ему тогда сорок лет. Кумани знал кроме греческого и русского английский, французский, итальянский, турецкий и арабский языки.

Федор Федорович уважал старого моряка.

Адмирал окончил разговор с Тизделем, окинул всех ничего не выражающими бараньими глазами и начал:

— Господа капитаны!

Войнович в некотором волнении погладил рукой свои иссиня-черные волосы, кашлянул и продолжал:

— Сегодня в ночь я получил приказ князя Потемкина: всей эскадре выйти в море, найти турок и драться. Надо помешать им оказывать помощь Очакову. Вот что пишет князь.

Войнович взял со стола бумагу — листок дрожал в его толстых, волосатых пальцах — и стал читать:

— «Подтверждаю вам собрать все корабли и фрегаты и стараться произвести дело, ожидаемое от храбрости и мужества вашего и подчиненных ваших. Хотя б всем погибнуть, но должно показать свою неустрашимость к нападению и истреблению неприятеля. Сие объявите всем офицерам вашим. Где завидите флот турецкий, атакуйте его во что бы то ни стало, хотя б всем пропасть!»

Он положил листок на стол и начал вытирать лицо платком, — адмиралу было душно.

«Вот трус. Войновичем называется, а так войны боится!» — с презрением подумал Ушаков.

Секунду молчали.

— Коротко и узловато! — вполголоса сказал Кумани.

— Да, болшой садача! — пропищал Тиздель.

— Турецким флотом командует знаменитый капудан-паша Эски-Гассан! — прибавил Войнович.

— Мы его знаем, он при Чесме командовал «Капуданией», — усмехнулся Кумани.

— За лихость Эски-Гассана зовут «крокодилом морских битв», — продолжал расписывать контр-адмирал.

— Плавать он мастак. Если бы не бросился за борт, когда мы сцепились с его кораблем на абордаж, «крокодилу» несдобровать бы! — вполголоса говорил Кумани.

— Когда же уходим? — спросил Ушаков.

— Я полагаю… ждать нельзя. Надо бы сегодня, но сегодня понедельник — несчастливый день, — пыхтел Войнович. — Придется завтра на рассвете.

— Куда пойдем?

— К Варне.

— А не лучше ли прямо к Очакову? Там наверняка найдем турок…

— Нет, к Варне!

— Успеем ли мы дойти, Марко Иванович? Погода ненадежная — со дня на день можно ждать норд-оста, — сказал Ушаков, который не первый год плавал в Черном море и знал силу и свирепость осенних штормов.

Войнович только развел руками.

— Больше приказаний не будет?

— Нет. Чтоб к утру все корабли и фрегаты были готовы! — сказал, вставая, контр-адмирал.

Капитаны стали поспешно расходиться. Ожидая трап, Ушаков слышал, как фалрепные>39 вполголоса обменивались новостями:

— Влепили по шестьсот…

— Скляренко не выдержал, а Катин — молодец: «очугунился» и хоть бы пикнул! Только встать сам не смог — подняли…

Федор Федорович понял, что речь шла об очередной, сегодняшней расправе на «Марии Магдалине». Он поморщился: Тиздель применял телесные наказания по самому пустяшному поводу.

III

Как ни советовал Федор Федорович Войновичу направиться к Очакову, контр-адмирал все-таки держал курс к Варне.


Еще от автора Леонтий Иосифович Раковский
Генералиссимус Суворов

О жизни и деятельности прославленного российского полководца А. В. Суворова (1729–1800) рассказывает роман известного писателя-историка Леонтия Раковского.


Кутузов

Роман о великом русском полководце и выдающемся дипломатическом деятеле Михаиле Илларионовиче Кутузове.


Суворов и Кутузов

В книгу вошли две самых полных и подробных биографии знаменитых русских полководцев А. В. Суворова и М. И. Кутузова принадлежащих перу талантливого писателя и историка Леонтия Раковского.«Ваша кисть изобразит черты лица моего – они видны. Но внутреннее человечество мое сокрыто. Итак, скажу вам, что я проливал кровь ручьями. Содрогаюсь. Но люблю моего ближнего. Во всю жизнь мою никого не сделал несчастным. Ни одного приговора на смертную казнь не подписал. Ни одно насекомое не погибло от руки моей. Был мал, был велик. При приливе и отливе счастья уповал на Бога и был непоколебим».А.


Конь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Изумленный капитан

Созданный Петром I флот переживает после его смерти тяжелые времена. Мичман Возницын мечтает оставить службу и зажить в своем поместье тихо и спокойно со своей любимой. Но она – крепостная, он на службе, жизнь никак не складывается. А еще добавляется предательство, надуманное обвинение, «Слово и Дело» государевы. В чрезвычайно ярко описанной обстановке петровской и послепетровской эпохе, в весьма точно переданных нюансах того времени и происходит развитие этого интереснейшего исторического романа.


Константин Заслонов

Повесть об одном из руководителей партизанского движения в Великую Отечественную войну в Белоруссии Константине Сергеевиче Заслонове (1909—1942).


Рекомендуем почитать
Морозовская стачка

Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.


Тень Желтого дракона

Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.


Избранные исторические произведения

В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород".  Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере.  Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.


Утерянная Книга В.

Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».


Один против судьбы

Рассказ о жизни великого композитора Людвига ван Бетховена. Трагическая судьба композитора воссоздана начиная с его детства. Напряженное повествование развертывается на фоне исторических событий того времени.


Повесть об Афанасии Никитине

Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.